— Ой, — воскликнула Айви. — Что с ним такое?
— Должно быть, мой папочка точил коготки, — предположил Грегори.
— Это любимое кресло Эндрю, — сказала Мэгги. Щеки ее пылали, прядки щедро политых лаком волос выбились из узла на затылке и свисали по обеим сторонам лица, как пучки травы. — Между прочим, ткань совсем не дешевая, Айви.
— Но мама, я тут ни при чем! Я этого не делала.
— Покажи-ка ноготки, — ухмыльнулся Грегори.
Сюзанна расхохоталась.
— Это сделала Элла, — рявкнула Мэгги.
— Элла? — ахнула Айви, качая головой. — Этого не может быть! Элла никогда в жизни ничего не рвала и не царапала!
— Элла не любит Эндрю, — заявил Филипп, до сих пор молча стоявший в углу комнаты. — Она это сделала, потому что не любит Эндрю.
Мэгги в бешенстве обернулась, но Айви схватила мать за руку.
— Успокойся, — сказала она. Потом внимательно осмотрела заднюю спинку кресла. Какое-то время Грегори молча наблюдал за ней, а потом тоже подключился к осмотру. Ткань была располосована слишком ровно, Филипп так сделать явно не сумел бы. Значит, это все-таки дело лап Эллы.
— Нам придется обрезать ей когти, — заявила Мэгги.
— Нет!
— Айви, в этом доме слишком много дорогой мебели. Нельзя допустить, чтобы кошка все испортила. Элле придется удалить когти.
— Я не позволю!
— Она всего лишь кошка!
— А это — всего лишь мебель, — холодно и твердо ответила Айви.
— В таком случае, избавься от нее.
Айви решительно скрестила руки на груди. Она была на целых два дюйма выше матери.
— Айви… — Она увидела, как материнские глаза заблестели от слез. В последние месяцы Мэгги все чаще была такой: чувствительной, готовой в любой момент разрыдаться. — Айви, это наша новая жизнь, новые возможности для всех нас. Вспомни, как ты сама мне говорила: «Несмотря на все чудесные перемены, это все-таки не сказка со счастливым концом». Нам всем придется потрудиться, чтобы воплотить сказку в жизнь.
— Где Элла? — спросила Айви.
— В твоей спальне. Я закрыла дверь в холл и на чердак, чтобы она больше ничего не испортила.
Айви повернулась к Грегори.
— Ты не мог бы предложить Сюзанне что-нибудь выпить?
— Разумеется, — галантно ответил он.
Айви поднялась в свою комнату. Здесь она долго сидела, гладя свернувшуюся у нее на коленях Эллу, и смотрела на своего Ангела воды.
— Что мне делать, ангел? — шептала она. — Что мне теперь делать? Только не советуй мне отдать Эллу! Я не могу ее предать, понимаешь! Не могу.
И все-таки ей пришлось это сделать. В конце концов Айви поняла, что не может вечно держать Эллу взаперти. Но она не могла и бросить свою маленькую уличную разбойницу в доме, где было столько искушений.
