— Мама, посмотри на это! — крикнул Тео.
— На что я должна смотреть?
— На пушечное ядро!
Тео прыгнул в бассейн, взметнув столб воды. Кристос поплыл в ее сторону. Опершись загорелыми руками о бортик, он ласково спросил:
— Как ты?
Она услышала неподдельную озабоченность в его голосе. А может быть, ей только показалось? Возможно, она услышала то, что хотела.
— Прекрасно.
— Ава, мне не нравится образовавшаяся между нами дистанция.
— Не по моей вине.
— Как я могу ее сократить?
— Никак, Кристос. Был только один способ доказать, что ты любишь меня.
— Мама!
— Да, Тео?
— Посмотри это.
— Я смотрю.
Она отвернулась от Кристоса, чтобы взглянуть на Тео, и внезапно осознала, что контакт сына с Кристосом помог побороть сыну боязнь воды. Пребывание с Кристосом изменило и ее. Она всегда стеснялась своего происхождения, а Кристос дал ей силы быть самой собой.
— Тео, на сегодня достаточно. Мне надо вернуться к делам.
— Хорошо, папа.
Тео подплыл, и Кристос подхватил его. Ава вытащила сына из воды. Тео обнял ее и побежал к столу возле бассейна, на который Мария поставила лимонад и бутерброды.
Кристос выбрался из бассейна и встал рядом с Авой. Так близко друг к другу они еще не стояли после ссоры.
— Я могу научить нашего сына не бояться воды, дорогая моя, но не знаю, как научить тебя не бояться меня. Я понимаю, что ты не можешь посмотреть на прошлое моими глазами, но тут дело куда более сложное, чем просто доверие. Кстати, обоюдное.
— Твой отец сказал мне. Он попытался взять на себя вину за тот анализ.
Кристос покачал головой.
— Это я попросил сделать анализ. Но не стал смотреть результат и, поверь, не собираюсь.
Ава впервые усомнилась в том, что его решение сделать анализ — плохая идея. Она смотрела на него, впервые поняв, что им обоим следует доверять друг другу. Она должна была верить ему, когда он давал ей свои обещания, а она не верила.
Кристос провел следующие два дня в офисе, пытаясь убедить себя в том, что ему не нужны близкие отношения с Авой для счастья. Но он скучал по ней. Хотел вернуть ее в свою постель. Приезжая вечером домой и укладывая Тео спать, он наводил мальчика на рассказы о его матери, чтобы понять, чем она занималась.
Господи, да он жалок.
Любовь, в которой он не был до конца уверен, становилась все более и более реальной. Он жаждал вернуть Аву в свою постель не только для того, чтобы они могли заниматься любовью, но и для того, чтобы делиться друг с другом тем, как прошел их день.
