Проведя рукой по лицу, Кристос нехотя пошел к себе. Дверь, ведущая на его балкон, была открыта, и оттуда дул прохладный ветерок. Он бросил свой портфель на один из стульев в гостиной.
Едва успев выйти на балкон, Кристос увидел, что он не один.
— Добрый вечер, Ава.
Ава, которая стояла, облокотившись на перила, обернулась. На ней была длинная, развевающаяся на ветру юбка и тонкий летний свитер.
— Я жду тебя.
— Зачем? — спросил Кристос, борясь с желанием схватить ее в охапку и утащить в спальню.
— Хочу поговорить с тобой.
— А до утра это подождать не может?
— Могло бы, если бы я была уверена, что увижу тебя за завтраком.
С тех пор как они приехали на Миконос, Кристос каждое утро уходил из дома еще до рассвета.
— У меня очень плотный график.
— Я знаю, — сказала Ава. — Поэтому-то я и здесь.
— А в чем дело?
— Это связано с Тео и твоим отцом.
— Он слишком строг с Тео?
— Нет, дело совсем не в этом.
— Тогда в чем?
— Он до мозга костей грек и пытается сделать Тео своей маленькой копией. Мне это не нравится, но он не станет меня слушать.
Кристос прекрасно представлял, чему учит Ари своего внука.
— Быть Теакисом — важная часть воспитания Тео. Папа, возможно, просто пытается заставить его наверстать то, что было упущено за несколько лет.
Ава покачала головой.
— Дело не только в этом. Теперь каждый раз, как Тео что-то делает, он спрашивает меня, ведет ли он себя как настоящий Теакис. Ему только четыре года, Кристос. Он должен играть, веселиться, радоваться жизни. А не беспокоиться о том, чтобы соответствовать образу жизни вашей семьи.
— Наша семья станет и твоей через несколько недель.
— Я могу понять это, но он еще совсем маленький.
— Я поговорю с отцом и попрошу его умерить свой пыл.
— Нет. Я не хочу, чтобы ты делал это.
— Чего же ты тогда хочешь? — спросил он.
— Чтобы ты посоветовал мне, как вести себя с твоим отцом. Он заявил мне, что я не гречанка, поэтому не могу его понять, а секретарь не отводит мне время для беседы в его расписании.
Ава была такой расстроенной, что Кристос решил помочь ей, хотя знал, что старик не подобрел бы к Аве, даже будь она гречанкой.
— Он такой. Не обращай на него внимания. Кристос подошел к ней и обнял. Она доверчиво прижалась к нему. И впервые за этот день на его душе стало спокойно. Но он не обольщался. Ава нуждалась не в нем, а в его совете. Ему следовало бы отстраниться, но... он так истосковался по ней, что готов был довольствоваться тем, что получал.
