— Давай, за нас, за мужиков! За терпение, брат! — взвыл в унисон с разбойником Елисей, и четвертая рюмка наконец-то пошла по назначению.
Через три часа братания Елисея и Соловья все заведение стояло на ушах. Соловей свистел, требуя подать жареного павлина для друга, а то, видите ли, царевичу Василиса такого не приготовит! Гарсон, привыкший ко всяким выходкам посетителей, приятным тихим баритоном объяснял сквозь свист и летающие вокруг предметы, что павлинов сие заведение не держит, так как является трактиром или кабаком (кому как удобно), а не забегаловкой на углу или каким — то дворцом падишаха, где подают всякую бурду. Елисей спал на барной стойке, мирно свернувшись калачиком, и на окружающее уже не реагировал. В результате бессмысленной беседы терпение гарсона кончилось. Он последний раз пробубнил что — то и исчез с поля зрения. Зато через несколько минут в зале появилась охрана трактира в лице трех богатырей и Аладдина. Народ в зале в лице трех орков, двух сирен и кентавра замер, ожидая развязки, лишь Соловей продолжал оглушительно свистеть.
— Почто буянишь, отрок! — рявкнул старший из богатырей Илья Муромец. — Что, в бубен давно не получал?
— Сейчас отведаешь силушки богатырской! — прорычал Алеша Попович свою знаменитую угрозу.
— Ребята, так это ж столичная знаменитость — Соловей разбойник! — радостно крикнул Добрыня Никитич, улыбаясь на все тридцать два. — Извините дураков неграмотных, друзей моих, они в искусствах ничего не смыслят. Только дубинкой махать горазды! А автограф для жены на память можно? Она у меня все Ваши пьесы наизусть знает! — Добрыня подпихнул Соловью мятую салфетку и гаркнул:
— Гарсон, что в приличном заведении и пера нет? Подать сюда, немедленно! Гость столичный пожаловал!
Через секунду из воздуха материализовался официант с чернильницей и пером на подносе и уточнил:
— Чего — с еще желаете — с? Извините-с, не признал, Ваше Высокоблагородие! — улыбнулся он Соловью. — Павлинчика жареного заказывали? Так это мы мигом, не извольте беспокоиться! — и исчез с такой же поспешностью, как и появился.
— Другое дело! — Соловей перестал свистеть и, сделав широкий жест рукой, предложил: — Садитесь, гости дорогие, всегда рады. Позвольте вам представить моего друга и брата царевича Елисея!
Богатыри с Аладдином обернулись и внимательно посмотрели на тело, дрыхнущее на стойке бара. Тело, надо сказать, на это никак не отреагировало.
— Устал мой бедный друг, — уточнил Соловей, — умаялся. Второй год невесту сбежавшую ищет.
