— Ты, что, его знаешь?
— Знаю. Встречал. Он однажды брал у меня интервью, и все время старался как-то поддеть. Противный тип. Такой картавенький, плюгавенький. "Ограничен, как человек, и скуден данными природой способностями" — это он, скорее, про себя написал, чем про тебя. Тщеславия — на рубль, а возможностей — на копейку. Рвется в знаменитости. Мечтает о славе. Но талантов для славы ему не дано. Вот он и обгаживает других, потому что ничем другим сделать себе имя не может. Он такой не один. Знаешь, таких сколько? Не переживай. Нам бы только до Сочи добраться. После этого он у нас попляшет. Он за свою писанину ответит.
— Радик, Радик, — улыбнулся я и потрепал мальчика по макушке…
— Милиция, — раздался в трубке строгий женский голос.
— Алле, барышня! — старательно запинаясь, прохрипел я старческим голосом, который перед этим тщательно отрепетировал под руководством Радика. — Я… это… насчет того преступника, которого разыскивают.
— Какого преступника?
— Ну, того, который Карпычева убил.
— Слушаем Вас.
— Так вот. Я… это… видел его.
— Где и когда?
— На дороге сегодня утром. Я на машине ехал, а он у обочины голосовал. Спрашивал, не едем ли мы в Волгоград.
— Во сколько Вы его видели?
— Да уж часа два как будет.
— Вы, что, раньше не могли позвонить? — сердито спросила трубка.
— Не могли, доченька, — продолжал прикидываться я. — Неоткуда было. Мы люди бедные. Сотовых телефонов не имеем.
— Назовите себя.
— Кузьмой меня зовут. Кузьмой Пономаревым.
— Живете где?
— В деревне я живу. Синицино называется. А в город мы торговать приехали. Капуста, морковь, свекла. Все свое. Все с огорода. Мы не какие-то там перекупщики.
— Улица, номер дома, телефон?
— Да нет у нас телефона, — картинно вздохнул я. — Уже десять лет обещают провести, а все нету и нету.
— Улица, номер дома? — голос моей невидимой собеседницы перешел на визг. "Барышня" явно начала терять терпение.
— Так улиц у нас тоже нету, — едва сдерживая в себе смех, ответил я. — У нас деревня маленькая. Вы просто Кузьму Пономарева спросите, вам всякий покажет. Меня там все знают…
— Ну, как? — спросил я стоявшего рядом Радика, повесив трубку телефона-автомата.
— Правдоподобно, — кивнул он. — Прямо, как настоящий крестьянин. Дядь Жень, ты прирожденный актер.
— Жизнь заставит — и балериной станешь, — горько пошутил я. — Ну, что? Будем надеяться, путь станет свободнее.
Идея устроить этот розыгрыш принадлежала мне. С его помощью я надеялся направить ростовскую милицию по ложному следу, логично предполагая, что после этого звонка все силы, брошенные на мои поиски, будут сосредоточены там, где мы и не думали появляться. Конечно, я не был уверен, что служители закона поведутся на такую простую уловку. Но, как говорится, а вдруг?
