— Но до сих пор нам ведь как-то удавалось отбивать налеты? — В голосе Кеттнера наметился перелом.
— Отбивать — это слишком оптимистично сказано, господин крайсляйтер, — сказал Имгоф. — За все время мы вместе с летчиками сбили шесть самолетов и совсем не это, а только плохая видимость и ошибки самих англичан помешали им стереть нас в кирпичный порошок. Как только в ночном небе Хемница появится луна, вы рискуете стать политруководителем дымящихся развалин, герр крайсляйтер.
Адольф Кеттнер молчал минут пять, соображая как ему поступить. С одной стороны, он догадывался, что везение когда-то кончится и что следующие 750 тысяч зажигалок, которые в прошлый раз упали едва зацепив окраины, при ясном небе действительно спалят здесь все к чертовой матери. С другой стороны, ему было страшно самостоятельно принимать подобные решения. Он знал, что Мучман, которого можно было хотя бы поставить в известность, сейчас в Берлине и вернется не скоро.
— А эти ваши данные о планах нападения… насколько им можно доверять? — спросил он, глядя на Алекса.
— На девяносто процентов, не меньше, — ответил за брата Эйтель. — Главное, что мы, в общем-то, ничего не теряем, и даже если ошибаемся — хуже не будет.
— А вы разговаривали с бургомистром?
— Он ждет вашего решения.
Кеттнер посмотрел на всех троих, задержавшись на Алексе, потом, потупившись, опустил взгляд на карту.
— Господа, если вы ошибаетесь, ответственность целиком ляжет на вас, как на военных специалистов, — с явным усилием выдавил он. — Вам это понятно?
— Само собой, герр крайсляйтер, — согласился Имгоф, пододвигая Кеттнеру телефон. — Вне всяких сомнений.
Тот снял трубку.
— Бургомистра.
* * *
На следующее утро работа закипела. Бургомистр оказался человеком более понятливым, из местных, и судьба города была ему далеко не безразлична. Вместе с Эйтелем он связался со службой экстренной технической помощи, а также с местным штабом имперской трудовой службы. Затем Эйтель лично отправился на одну из текстильных фабрик, где из веревок и обрезков ткани изготавливали маскировочные сети.
Алексу было поручено контролировать работы по созданию ложного плаца (цель «Б»), для чего Тено и городские предприятия выделили четыре бульдозера, экскаватор, асфальтовый каток и несколько грузовиков, а штаб РАД — около пятидесяти молодых парней с лопатами и ломами. Поскольку этого количества рабсилы было явно недостаточно — последнее время окончившие школу почти поголовно отправлялись не на отбытие трудовой повинности, а сразу в учебные полки вермахта — подключили гитлерюгенд. Набралось двести человек, и уже к вечеру площадка была расчищена от кустарника, спланирована и укатана по контуру катком. К ней от ближайшего шоссе проложили грунтовую дорогу и на следующий день начали подвоз дробленого щебня из светлого известняка, который нашелся в одном из ближайших к Хемницу карьеров. Вначале думали применить какой-нибудь краситель вроде извести, смешанной с песком, но возникли опасения, что его смоет нежданный дождь. Одновременно стали поступать и маскировочные сети. Подростки растаскивали щебень вдоль размеченных шестиметровых полос, окаймлявших прямоугольник, и тут же закрывали его кусками маскировочной сети. Куски затем связывались между собой. Майор Имгоф вместе с инженерами из Тено руководил устройством площадок под зенитные орудия, которые сразу камуфлировали травой и ветками кустарника. Здесь же, на некотором удалении от пушек, устанавливали зенитные пулеметы, рыли капониры и складировали в них боеприпасы.
