Противоречия | страница 40



Заговорят осторожные лязги затворов
И будут, как щели, черны переулки,
И чуешь ты, молчаливо несется могильник,
Куда и зачем — ты не знаешь ответы, –
Взойдет луна, возгорится бледный светильник,
Лицо равнодушное мертвой планеты,
И странною улыбкою
Сигнал даст: начинать! –
Восстанет тучей зыбкою
Ночных видений рать.
Безумцев сновидения,
Бред тягостных забот,
Ночные вожделения
Сплетутся в хоровод.
Растрепанные бороды.
Оскаленные рты…
Ночные мысли города,
Нечистые мечты.

II. «Их много, снов! Распаленные, с хрипом проклятий…»

Их много, снов! Распаленные, с хрипом проклятий
Они покидают углы и палаты.
Смеясь, ползут из альковов, больничных кроватей,
Из тюрем, подвалов, из келей разврата.
Одни бледны и прозрачны – то сны одиноких,
Другие трепещут в огне лихорадки;
Ты видишь всё, что скрывается в норах глубоких
Умов, не солгавших лишь в снах и припадке.
Сны пляшут вереницами
Под мертвою луной
И братцами, сестрицами
Зовутся меж собой.
«Сестра! Кого, бессонного,
Ты хохот?» – «Я кучу!
Я от приговоренного
К повешенью лечу.
Сегодня в сумасшедшие
Он грезы погружен.
А ты?» – «Я – дни прошедшие!
Самоубийцы сон!»

III. «Но всходит день, равнодушный, немой и безликий…»

Но всходит день, равнодушный, немой и безликий,
Ползет отвратительный, скаредный будень,
Всё тот же, тот… Просыпается город великий,
И снова путь смертных и скучен, и труден.
Но ночь придет, разгорятся вновь мысли и краски,
Польются желанья в блестящих виденьях – потоках…
Ведь правда? Да? Мы живем, лишь впиваяся в сказки
О славе, богатстве, о страстных пороках?
Внемлите бреду сонному,
Услышьте хрип больной,
Внемлите оскорбленному
Работою дневной!
О, дни его обидные,
О, пламенные сны!
Красавицы бесстыдные,
Ему, ему даны.
Веселому, прекрасному,
И счета нет деньгам!
Внемлите бреду страстному
И высохшим губам!

ДНЕВНИК МИСТИКА

1. «Мы – скальды огромных скоплений…»

Мы – скальды огромных скоплений,
Друиды больших городов;
Затеряны в кельях строений,
Замучены мыслью веков,
С глазами, открытыми дико
На свой мир, живя полусном,
С душою, исполненной крика,
Со скованным злобою ртом,
Мы бродим повсюду – по грязи,
По храмам, по душам людей,
И тайные чувствуем связи
Событий, и душ, и вещей.
В трактирах зловещих предместий
Внимаем тревоге низов
И шепчем им лозунги мести
И лестью тревожим рабов;
А ночью больными устами
Мы славим немой небосвод,
Как нежная девушка в храме,
Тоскует душа и поет…
Подолгу, упорно, без слова,
Впиваем наркозы томов,
И мысль отмечает сурово
Законы бегущих годов.
Мы мыслим. Но мысли – опасность.