Впервые Богдан Хмельницкий объявил о стремлении соединить в одно украинское государство все украинские земли, включая и Западную Украину.
Перемирие не соблюдалось ни с одной, ни с другой стороны. Крестьянские отряды действовали против своих притеснителей на Волыни и Подолье. Селяне нападали на польские имения, костелы, даже небольшие крепости, разрушали все до основания. Поляки делали то же самое.
Польское войско собиралось на Волыни. С обоих сторон возрастали ярость и ненависть, кровь лилась с обеих сторон. Новое польское войско возглавили магнаты Фирлей, Вишневецкий, Ланскоронский. Король Ян Казимир, недавно обещавший Хмельницкому все, что возможно, собирал всеобщее ополчение – «посполитое рушение»; поляки поднимали против казаков всю военную силу своей державы. Украинский народ тоже шел в Чигирин – главный лагерь Хмельницкого. Дома оставались старики, дети, женщины, инвалиды.
Польское войско перешло Случь и двинулось по Южной Волыни, уничтожая все на своем пути. Навстречу ему двинулись полки Хмельницкого.
При выходе казацкой силы навстречу польской армии весной 1649 года шляхтичи перестали рваться в бой. Польский офицер-участник похода – писал:
«Паны региментари, пока с хлопами имели дело, чувствовали себя неплохо. А теперь, как дошло дело до настоящих казаков и татар, совсем растерялись, только один к другому ездили. Дошло до того, что ночь – каждый в свою дорогу: одни в Каменец, другие в Владимир; один с другим шептались, и каждый, что имел лучшего в обозе, тянул на коня».
Польская армия отступила к мощному замку – Збаражу. Общее командование было поручено Иеремии Вишневецкому. 13 июня прошел первый штурм Збаража. Казаки целый день атаковали поляков, сами неся большие потери, но с ходу взять замок не смогли.
«Вокруг польского вала велел гетман насыпать вал более высокий и поставил на него свои пушки, палил з них в лагерь неприятеля, тогда, как говорит один польський летописец «дерлось хлопство на польские окопы как смола, а татарские стрелы, летая кривыми лучами, затмевали сонце».
Ночью поляки подняли свои окопы выше, но и Хмельницкий поднял свои выше, так, что не только из пушек, но уже из самопалов можно было бить в польский лагерь. Вал казацкий был так высок, что как только кто из польского лагеря выставлял голову, в той же час его убивали. Кроме того, врывались казаки в окопы и забирали возы со всеми припасами и хватали солдат в неволю. Один из них, бывший тогда под Збаражем, говорил: «В тот час брат брату не смел подать помощь; ксендзы не могли готовить воинов к смерти. Хуже казацкой пальбы докучала им жара, теснота, гниение трупов и голод. Припасы были все истреблены; ничего нельзя было достать за любую цену. Паны отвыкли уже от своих роскошных пиров, а кормились конским мясом, а когда и того не стало, кормились собаками, котами и мышами или грызли сырую землю; вода еще была, но с червями и сукровицей из трупов». Кроме того, дразнились и насмехались над ними хлопы, сидя на валах:
