Утром 16 октября проснулись очень рано по команде, привели себя в порядок, кое-как позавтракали своими же захваченными вчера с собой продуктами и также по команде вышли без вещей на улицу. Здесь почти весь расквартированный в здании МГИ коммунистический батальон выстроился в колонну по ротам, взводам и отделениям и отправился через Шаболовку к одному из красных многоэтажных домов на Хавской улице (возле Шуховской башни), чтобы получить там из подвального склада винтовки, патроны и гранаты.
Винтовок на всех бойцов не хватило. Нашему отделению из 12 человек досталось пять винтовок. Из них две были отечественными – трехлинейными конструкции С. И. Мосина, но времен еще 90-х годов XIX века (наверное, с ними мы и ходили на военный парад на Красной площади 7 ноября 1940 года, о чем я писал выше), а три – польскими, оказавшимися в СССР как трофеи после похода Красной армии в сентябре 1939 года в Польшу. На всех винтовках были штыки, причем на польских они были плоскими, заключенными в кожаный чехол, который можно было прикрепить к поясному ремню. Патронов к польским винтовкам было очень мало, из-за чего практически их невозможно было использовать в бою (можно было просто носить эти винтовки на себе, показывая несведущим людям на улице, что мы вооружены). Гранат получили тоже пять штук, и были они только наступательными (не лимонками).
Мы с Женей Майоновым попросили разрешение у командира носить штыки польских винтовок с собой, как личное оружие, и получили на это согласие. Для этого мы сняли с винтовок штыки, а со своих брюк кожаные ремни с пряжкой (у меня этот ремень был совсем узким), надели чехлы со штыком на ремни и повязали их сверху над пальто. Мы очень гордились своим внешним видом. (Какое же все-таки было детство у нас в голове!)
Затем наша «вооруженная» колонна прибыла к дому номер 4 по Донской улице и здесь во дворе на складе попробовала получить на каждого бойца форменные одежду и обувь. Оказалось, что мы сильно опоздали: в предыдущие дни на этом складе уже побывали другие воинские подразделения. И они почти все хорошее забрали. Кроме того, кладовщики на складе нам заявили, что «коммунистические батальоны и роты в настоящее время – это только полугражданские-полувоенные подразделения, и они с военной одеждой и обувью еще могут подождать». В результате нам удалось получить на всех только гимнастерки и брюки-полугалифе, сшитые из простой темно-серой хлопчатобумажной материи (для учащихся ремесленных и профессионально-технических училищ), а также ботинки с серыми обмотками и портянки. Ботинки я сразу надел на ноги вместе с портянками и обмотками, выбросив практически износившиеся до конца легкие туфли, приобретенные на трудовом фронте. Было жаль, что на складе не оказалось никаких шинелей и теплых головных уборов (на мне тогда была пилотка, также появившаяся на трудовом фронте).
