Пока Адам собирал свою одежду в спальне, Лаура одевалась в ванной комнате, честя себя на чем свет стоит за свое идиотское предложение отправиться на работу в такой ранний час. В действительности ей ничего так не хотелось, как лечь рядом с Адамом и возродиться к новой жизни в его объятиях.
* * *
Они уже битых два часа сидели в кабинете Адама, изо всех сил делая вид, что работают как одержимые, хотя на самом деле ни Адам, ни Лаура не могли ни на чем сосредоточиться.
Наконец Лаура встала и потянулась. Взгляд ее упал на портрет в вычурной раме, висящий на стене за спиной Адама.
— У тебя отец очень красивый, — нарушила она тишину.
Адам поднял голову, делая вид, будто его оторвали от дела.
— А? Что?
Лаура зашла за спину Адаму и стала внимательно рассматривать писанный маслом портрет Александра Форчэна. Адам повернулся на своем крутящемся кресле и тоже уставился на портрет. Он вдруг с изумлением увидел поразительное сходство Лауры с отцом.
— Я сказала, что у тебя очень красивый отец.
— Да-да. Что правда, то правда.
— Ты на него нисколько не похож. — Она повернулась к Адаму и стала рассматривать его, потом с виноватым видом улыбнулась. — Я не хотела сказать, что ты некрасив.
— Я больше в матушку, — усмехнулся он.
— Если по правде, никто из вас не похож на отца. Или все тоже в мать?
Улыбка на лице Адама стала еще лучезарнее.
— Это было бы презабавно, учитывая, что моя мать не их мать.
— Ах, вот как. Твой отец женился дважды?
— Это уж точно. — Адам встал из-за стола и теперь оказался рядом с ней, изучая отцовский портрет. — На самом деле он был женат четыре раза. По разу на каждого сына.
— Четыре? Вот это да!
— Видишь ли, мой отец, вероятно, галстуки выбирал тщательнее жен. Все браки были недолговечными и не принесли ему счастья.
— А его женам?
— Неплохой барыш.
— В том числе и твоей матери? — с некоторым колебанием спросила Лаура.
— Как это ни печально, но факт. За весьма щедрое вознаграждение моя матушка, равно как и мамаши моих братцев, согласилась удалиться восвояси.
— Оставив своих детей?
— Честно говоря, отец положил на нас много сил. Не сомневаюсь, что, будь он жив, он легко доказал бы тебе, что с ним нам было гораздо лучше, чем с нашими матерями, которые, судя по всему, не принадлежат к материнскому типу.
— Как все это грустно, Адам. Так ты что, с того времени не встречался со своей матерью?
— Ну, почему же, встречался. Видел ее тысячу раз. Моя мать — Зина Куинн. Она играет Мойру Эдуардс в знаменитой мыльной опере «Все мои сыновья», — с улыбкой доложил ей Адам.
