История Древнего Рима в биографиях | страница 35

Патриции употребляли все средства, чтобы воспрепятствовать этому предложению Публилия. Они прибегнули к способу, который уже несколько раз до того оказался действенным, – пытались склонить остальных трибунов к вмешательству, потому что противодействие одного трибуна по закону уничтожало действие остальных его товарищей. Но на этот раз трибуны остались непоколебимы и не перешли на сторону патрициев, несмотря на все старания этих последних. И когда оказалось, что совещания о законе Публилия не привели решительно ни к какому результату в этом году, плебеи выбрали его трибуном и на следующий год. По-видимому, предстояла тяжкая борьба, поэтому патриции выбрали в консулы Аппия Клавдия, человека жесткого и упрямого, самого отъявленного противника плебеев, одного из сыновей того самого Аппия Клавдия, который прославился враждой к народу и сделался ненавистен этому последнему во время удаления его на Священную гору. В первые же дни нового года Валерон снова предложил свой закон и рекомендовал его народу с полным спокойствием и уверенностью. После него встал его товарищ Леторий и говорил в пользу того же закона со страстным увлечением. Леторий был опытный воин, владевший мечом гораздо лучше, чем даром слова; он прервал свою огненную речь и воскликнул: «Квириты, так как я лучше умею держать слово, чем говорить, то приходите снова завтра; здесь перед вашими глазами я или расстанусь с жизнью, или проведу закон».

На следующий день народ собрался толпами на площадь, и трибуны завладели ораторской трибуной, прежде чем появились консулы и патриции, намеревавшиеся оспаривать закон. Эти последние находились внизу в собрании. Тогда Леторий приказал выгонять бичами всех не имевших права подавать голос в собрании. Молодые патриции не двигались с места, не обращая внимания на требования трибуна. Когда после этого Леторий приказал схватить некоторых из них, консул Аппий Клавдий заявил, что власть трибунов не простирается на весь народ, а только на плебеев, что трибуны – высшие должностные лица только у этих последних. Разгневанный Леторий отправил своего служителя против консула, консул же послал своего ликтора против трибуна, громко объявив, что этот трибун не кто иной, как частный человек, не имеющий никакой высшей власти, никакого служебного значения, и Леторий подвергся бы оскорблениям, если бы все собрание не восстало гневно и бурно на консула. Аппий упорно сопротивлялся требованиям взволнованной толпы, и все предвещало кровавую схватку. Тогда в дело вмешался другой консул, Т. Квинкций, человек умеренный и миролюбивый; он поручил нескольким консуларам (бывшим консулам) увести с площади Аппия Клавдия, успокоил взволнованную толпу и упросил трибунов распустить собрание, обещав, что сенат покорится воле народа, точно так как консул воле сената.