Любое крупное окружение — большие жертвы. Мы покинули станцию Люботин, имея в составе бригады десяток танков, десант, несколько полуторок и повозок. Остальную часть отряда составляли бойцы и командиры из других подразделений, примерно человек четыреста-пятьсот. С обозом, несколькими пушками. При отходе погибло много раненых, мы оставили почти всю артиллерию. Часть орудий прикрывала отход, а часть — мы взорвали, чтобы пушки не достались врагу. Места под Харьковом в основном степные, с небольшими участками леса, и это усложняло наше движение. Уже на следующий день несколько раз налетали немецкие самолеты, и мы снова несли потери.
Нам пришлось полдня простоять в лесистой балке, а ночью снова возобновить путь. Колеса и гусеницы машин продавливали тонкую подмерзшую корку, и двигались мы медленно. Немцы не любители воевать по ночам, но дважды мы попадали под сильный пулеметный огонь, сыпались мины. Разворачиваясь, били в ответ по вспышкам. Убитых хоронить не успевали, забирали документы и патроны.
С утра опустился густой туман. Колобов вызвал Антона Таранца, Женю Рогозина и меня. Я второй раз видел вблизи нашего комбата. Молодой, лет тридцати, с орденами Красного Знамени и Красной Звезды. Кажется, он воевал на Финской, еще где-то. Разговаривал с нами доброжелательно, но за его непривычной мягкостью угадывалось, что судьба нам уготовлена не простая.
— Ребята, колонну рано или поздно догонят. Мелкие заслоны мы собьем, а от погони не оторвемся. Движемся десять верст в час. Одних раненых больше полусотни. Будете прикрывать.
Не только окружение, но и слово «прикрывать» было знакомо мне на собственной шкуре. В сорок первом осенью прикрывал на БТ-7 остатки батальона. Вырвались вдвоем со старшиной Шуваевым. И вот теперь опять такая же судьба. Колобов оглядел нас, понимая настроение каждого. Одно дело, когда все вместе, а когда оставляют четыре танка и два десятка десантников, то много ли шансов выбраться живыми?
— Останутся добровольцы. Те, кто способен прикрыть бригаду и раненых, дать бой, продержаться, отступить и снова ударить.
— Сколько держаться-то надо? — спросил я.
— Часа два-три.
— Боеприпасов подкиньте, — сказал командир роты Антон Таранец.
— Подкинем.
Спешно перегружали снаряды. Понемногу. Досталось штук по двадцать на танк. Бронебойных совсем мало. Кое-что оставалось из своих запасов. Сколько-то продержимся. Колонна исчезла в тумане, оставляя на проселке многочисленные колеи, заполненные ледяной крошкой. Выбрали позицию. Бугор с грядой редких вязов и кустов акации. Танки стояли на расстоянии метров семидесяти друг от друга. Перекусили салом с сухарями, запили водой из речушки.
