После медицинского осмотра от нашего скопища осталось всего человек двадцать. «Великанов» забраковали: рейхсвер предпочитал мужчин среднего роста.
А потом лейтенант битый час гонял нас по всем видам спорта, испытывал на всех гимнастических снарядах. Вот когда мне пригодилась физическая подготовка, полученная в реальном училище, и я набрал нужное число баллов. Наконец, когда мы совсем выдохлись, нас снова подвели к турнику, где уже поджидал унтер-офицер Фогель.
— Ну-с, соплячки, теперь пусть каждый из вас по очереди подтянется на руках столько раз, сколько может из себя выжать. Да для вас это, должно быть, раз плюнуть, дома, верно, немало тужились, чтобы хлебца достать, а?
Слово «соплячки» в его устах звучало скорее добродушно, чем грубо, но конец фразы я воспринял как издевательство и обиделся.
Ведь я искренне, от всего сердца хотел быть солдатом. И со злости на шутку унтера по поводу хлебца я «выжимался» до тех пор, пока у меня глаза на лоб не полезли.
— Только не огрызаться, – твердил я себе, – иначе этот осел тебя провалит!
Но унтер Фогель этим удовольствовался и милостиво сказал:
— Ладно, хватит, можете спускаться!
На проверке общего развития Фогель не присутствовал; тут уж лейтенант подобрал себе других ассистентов.
Сначала нам задали сочинение, в котором требовалось кратко ответить, почему мы хотим вступить в рейхсвер Затем у нас спрашивали даты рождения Фридриха II, Бисмарка и Гинденбурга и о разных битвах. В заключение нам дали довольно мудреную задачу-загадку и два арифметических примера.
Нам не сказали, выдержали ли мы испытания. Нас отправили обедать в казарменную столовую, потом отпустили домой. И, только напутствуя нас, лейтенант сказал:
— Передайте друзьям и знакомым, что нам нужны еще рекруты! Мы — хранители доброй старой традиции и для порядочных людей у нас всегда найдется место. Но не забывайте: рейхсвер аполитичен! А вас мы через некоторое время известим.
Дома вся семья с нетерпением ждала меня и результатов испытаний. Мать в мечтах уже видела своего «младшенького» на далеком полигоне. «Кронпринц» встретил меня словами:
— Надеюсь, ты лицом в грязь не ударил!
Отец допытывался у меня, таковы ли в рейхсвере дисциплина и порядок, как в старой армии. Но за невозможностью сравнить рейхсвер с кайзеровской армией я подробно рассказал обо всем, что мне довелось самому испытать.
У нас в классе по-разному отнеслись к моему решению. Большинство моих соучеников, вероятно, рады были бы последовать моему примеру, если бы позволили родители. Других же не привлекала солдатчина без гарантии стать впоследствии офицером. Но нашлись и такие, которые, не вдаваясь в обсуждение, пожелали мне «ни пуха ни пера». Правда, мой сосед по парте пытался меня отговорить:
