. Когда-то сверкающие глаза теперь помутнели. Бледная кожа на лице стала почти серой. Когда фюрер входил в кабинет, где его ожидали военные, всем было видно, как он хромает на левую ногу. Его рукопожатие стало слабым. Часто он был вынужден придерживать левую руку, чтобы она не тряслась. В пятьдесят лесть лет Гитлер выглядел практически стариком. Фюрер потерял также возможность блеснуть перед собравшимися своим удивительным качеством держать в уме многие детали дела и относящиеся к нему статистические данные. И самое равное — теперь он не мог доставить себе удовольствие наблюдать, как его помощники и заместители грызут друг другу глотки за место у его трона. Вокруг себя фюрер видел сейчас одни только измены и предательства.
Офицеры генерального штаба, ежедневно посещавшие рейхсканцелярию, были хорошо осведомлены об антиармейских настроениях, распространявшихся в бункере фюрера. Приезжая к Гитлеру из Цоссена, Гудериан проходил мимо вооруженного караула эсэсовцев. Как только он и его помощники заходили в помещение, им немедленно предлагали раскрыть свои портфели для проверки. Затем у них отбираюсь личное оружие. Унизительнее всего было стоять под пристальным взглядом охранников, которые с подозрением рассматривали любую выпуклость на одежде генерала.
Армейским офицерам, заходя в рейхсканцелярию, следовало забыть о том, как отдается честь в вермахте, а салютовать истинным "германским приветствием" — выкидывая руку вперед и вверх. Для многих армейцев этот жест былнепривычным, и поначалу их рука тянулась к голове. Но заем, остановившись на полпути, она все же вытягивалась вперед. Фрайтаг фон Лорингхофен в нацистской канцелярии чувствовал себя чрезвычайно неуютно. Его предшественник на этом посту был казнен за участие в июльском покушении. Кроме того, его двоюродный брат, полковник барон Фрайтаг фон Лорингхофен, также подозревался в заговоре. Но тот успел покончить жизнь самоубийством.
Рейхсканцелярия была почти пустой. Картины, ковры и мебель были убраны. Повсюду виднелись результаты бомбежек — трещины на потолке, разбитые стекла, забитые фанерой окна. Однажды Фрайтаг встретил в коридоре, ведущем в комнату для военных заседаний, двух женщин. Они были хорошо одеты и имели красивые прически. Фрайтаг сильно удивился такой фривольности, которая совсем не подходила для этого места. Он обернулся к сопровождавшему его адъютанту Кейтеля и спросил его, кто это такие.
"Одна из них Ева Браун".
