Мне на лоб упала горячая капля, вторая… Я с трудом открыл глаза (даже не заметив, когда и как успел смежить веки) – и сначала не понял, почему вокруг так темно. Долгая секунда прошла, прежде чем я разглядел густую тень вверху и два желтых глаза, уже поддернутые пеленой смерти.
«Дас'ну'фаргу» хватило сил доковылять до трещины и опустить в нее голову – большего она сделать не могла. Мой кинжал зацепил один из жизненно важных нервных центров горропы, но даже такая рана не смогла в одночасье убить ее. И последние капли истекающей жизни, последние усилия она потратила на то, чтобы взглянуть на победителя, на своего убийцу, подарить ему прощальный ненавидящий взгляд.
«Почему?..» – ласково шепнули извивающиеся вокруг тени. «Почему… почему… почему…» – я не сразу понял, что это мой собственный голос множиться эхом, отражаясь от каменных стен и свода, повторяя этот простой вопрос. Простой, – но важнее которого я не мог придумать.
Я смотрел вверх, в тускнеющие глаза горропы. Смотрел, считая падающие капли ее крови, вслушиваясь в почти неслышимое дыхание умирающего «дас'ну'фарга». Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Вдох-выход.
Вдох…
Последняя искра жизни мелькнула в глазах горропы, и исчезла, унося с собою пылавший в них яростный огонь.
Теперь уже навсегда!
Холодные потоки струились вокруг. Неуловимая, призрачная субстанция, убаюкивала, мягко колыхала в своих объятиях. И ничего, за что можно было бы уцепиться взглядом, найти ориентир – ни лучика света, ни единого оттенка, кроме черного.
Только холод.
Покой.
Тишина.
И бесконечность, подчеркивающая ничтожность крохотной пылинки, невесть как затесавшейся в ней.
Я существовал – и в то же время меня не было. Атом, оторвавшийся от бесконечности, – и бесконечность, неразрывной пуповиной связанная с ним. Здесь не было времени – у бесконечности нет в нем нужды. Но часть меня осознавала себя – и секундная стрелка делала свой первый шаг, отмеряя миг между «до» и «после». В этом миге тоже была вечность, – но сама возможностью такого шага разрушала гармонию равнодушной тьмы, меняя ее…
Уничтожая бесконечность!
Терция вечности…
Вокруг меня… во мне… повсюду…
Вспышка…
…солнце давно опустилась за горизонт. Единственным источником света было пламя, весело гудящее в ночи. Огромный костер яростно пожирал сложенные аккуратной пирамидкой поленья, рассыпая вокруг снопы искр. Ветер рвал пламя, заставлял почти прижиматься к земле, чтобы потом резко взмыть вверх. Со стороны оно казалось живым существом, отчаянно борющимся за свою жизнь, но стоило приглядеться – и в обрамлении рыжих сполохов на вершине пирамиды, сквозь ярко-оранжевый ореол можно было увидеть два смазанных, темных силуэта. Лишь в смерти обретшие мир для себя и воссоединившиеся навсегда друг с другом.
