— По тому кольту, что вы видели?
— Да, сэр.
— Что вы можете сказать нам про капитана Джонсона?
— Это — главный специалист нашего штата по баллистике. К нему обращаются всякий раз, когда нужно определить, из какого оружия выпущена пуля. Раз в год он читает у нас лекции по баллистической экспертизе.
— Верно ли, что любой пистолет или револьвер оставляет на пуле характерные и уникальные отличительные следы после выстрела?
— Да, сэр.
— После того, как врач извлек пулю из тела судьи Ноутона, её отдали капитану Джонсону?
— Да, сэр.
— И капитан Джонсон сличил пулю с револьвером?
— Да, сэр.
— И какое заключение он сделал?
— Он пришел к выводу, что пуля, сразившая судью Ноутона, была выпущена из револьвера, который лежал на столе в гостиной.
— А что случилось в тот день потом, офицер, после того, как вы осмотрели оружие?
— Я попытался допросить мисс Пиласки, но она отказалась отвечать. Потом приехали шеф Комински с доктором Хоумером. Доктор начал оказывать помощь миссис Ноутон, а шеф Комински расспросил меня о том, что случилось. Я рассказал. Потом он стал задавать вопросы мисс Пиласки, но она отказалась отвечать.
— Она хранила молчание?
— Да, сэр. Потом он…
— Кто?
— Шеф Комински. Он сказал, чтобы я отвез мисс Пиласки в управление и оформил арест по подозрению в убийстве. Это просто принятый прием, чтобы отказать в освобождении под залог. Так я и сделал.
Сандлер повернулся ко мне и любезно произнес:
— Можете его расспрашивать, мистер Эддиман.
А Милли Джефферс прошептала:
— Бедненький, неужели кто-то ожидает, что ты достанешь из шляпы кролика?
Хелен бросила на меня странный взгляд. Кроликов ни в шляпе ни в рукаве у меня не было; у меня не было вообще ничего.
Я прошагал к Джонни Кейпхарту, славному американскому пареньку, который стал полицейским.
— Офицер Кейпхарт, — сказал я, — вы замечательно описали нам дом судьи Ноутона. Поздравляю, у вас прекрасная память. Однако у меня сложилось впечатление, что вы хорошо знаете этот дом. Вам приходилось бывать в нем прежде?
— Прежде, сэр?
— До того, как мисс Пиласки вызвала вас туда, позвонив по телефону.
— А, понял. Да, сэр.
— И когда это было?
— Примерно за полгода до убийства.
— Я бы хотел, чтобы этот ответ из протокола вычеркнули, — сказал я Харрингтону. — В юридическом смысле, убийство — это умышленное лишение жизни другого человека. Пока мы ещё не установили, что в резиденции судьи Ноутона произошло убийство.
— Хорошо, — кивнул Харрингтон и обратился к Джонни: — Воздержитесь пока давать определение гибели судьи Ноутона. Говорите просто как о смерти.
