Когда я за пять минут до назначенного срока вошел в зал суда, судья Юдит Шампань уже сидела на своем месте, выслушивая ходатайства. Своей очереди ожидали еще восемь адвокатов. Я прислонил сумку к барьерчику и шепотом объяснил судебному приставу, что заменяю Джерри Винсента и пришел, чтобы выслушать приговор, вынесенный Эдгару Ризу. Пристав ответил, что судье еще предстоит разобраться с некоторым числом ходатайств, а что касается приговора Ризу, он стоит у нее на очереди первым. Я спросил, нельзя ли мне повидаться с Ризом, и пристав отвел меня в камеру временного содержания.
— Эдгар Риз? — спросил я, войдя в нее.
К решетке подошел невысокий, мощного сложения парень.
— Я Майкл Хэллер. Заменяю вашего адвоката. Джерри сказал вам, какой приговор вы получите, признав себя виновным?
— Ну да. Пять лет в тюрьме штата, а буду хорошо себя вести, так выйду через три.
Вообще-то сильно походило на то, что не через три, а через четыре, но в эти подробности я вдаваться не стал.
— Ладно, судье придется повозиться немного с другими делами, а потом она вызовет вас. Прокурор зачитает вам свою тарабарщину, вы скажете, что все поняли, затем судья произнесет приговор. Пятнадцать минут, не больше.
— Да хоть пятьдесят. Все равно мне отсюда в тюрягу идти.
Я кивнул и покинул Риза. Постучал по металлической двери — не сильно, но так, чтобы находившийся в зале суда пристав услышал меня. Пристав выпустил меня в зал, я сел в первом ряду, открыл сумку и вытащил из нее большую часть папок с делами.
Верхней оказалась как раз та, что была посвящена Эдгару Ризу. Содержимое ее я, готовясь выслушать приговор, уже просмотрел. Самое что ни на есть рядовое дело о хранении и распространении наркотиков.
Следующей шла папка Патрика Хенсона — связанное с обезболивающими дело, про которое я сказал Лорне, что собираюсь от него отказаться. Однако теперь я подумал-подумал, да и открыл папку.
Двадцатичетырехлетний Хенсон был серфером из Малибу. Профессионалом, но окончательного признания в этом качестве не получившим, поскольку турнирных побед у него было пока немного. На соревнованиях в Мауи он слетел с доски и повредил плечо. Ему сделали операцию, после которой врач прописал Хенсону оксикодон. Полтора года спустя Хенсон уже плотно сидел на нем и, чтобы избавиться от боли, добывал таблетки всеми правдами и неправдами. Спортивных спонсоров он потерял и, дойдя до ручки, украл в одном из домов Малибу, куда его пригласила подружка, дорогое ожерелье. Согласно отчету шерифа, ожерелье это принадлежало матери подружки и содержало среди прочего восемь бриллиантов. Оценивалось оно в двадцать пять тысяч долларов, однако Хенсон загнал его за четыреста и отправился в Мексику, чтобы купить там две сотни таблеток оксикодона.
