— О нет! Пошли, Миранда! Идем в твою комнату!
— Чтобы доктор Муллен снова сделал мне укол, а потом убеждал, что мне все приснилось?! Не выйдет! Я знаю, это не сон. Я только сейчас говорила по телефону со своей подругой Эммой. А теперь я подожду здесь доктора Муллена и моих родителей. Я намерена получить объяснения!
Мона всплеснула руками и выбежала из комнаты.
— Ишь, как она забегала, — сказала я девочке.
Та выглядела озадаченной.
— Ты на нее кричала. Почему?
— Потому что я очень расстроена.
— Расстроена? — переспросила девочка, недоуменно покачав головой.
— Ну как ты была расстроена, когда плакала прошлой ночью. Почему ты плакала?
— То, что происходит со мной, неважно. Я не могу тебе сказать, почему позволила себе плакать.
— Скажи!
— Нет, иначе ты не примешь мои подарки. Ты решишь, что я недостойна.
— Не бойся. Скажи.
Она помолчала, пристально глядя на меня.
— Я...это трудно объяснить... Я боюсь и не знаю, что со мной будет, когда я перестану существовать.
— Что?
«Интересно, — подумала я, кто учил ее говорить? Ее речь не похожа на речь обычной десятилетней девочки».
— Я скоро перестану существовать, — продолжала она. — Как это будет? Линда говорит, будто спишь.
Я присела на ее кровать.
— Линда — твоя мама? А Элан — твой папа?
— Я не задумывалась над этим, — ответила она. — Мы это никогда не обсуждали. Они меня создали. Они мои создатели. И доктор Муллен, конечно, тоже.
— Так, значит, они все же твои родители! Тогда ты моя сестра! Скажи, что с тобой такое? Ты больна? Почему ты находишься здесь? Почему мы никогда не виделись?
В комнату вбежал запыхавшийся доктор Муллен:
— Миранда! Пожалуйста, не разговаривай с ней! Это ее расстроит!
— А как насчет меня? Вам не кажется, что я уже расстроена?
— Да, конечно. Пожалуйста, будь благоразумна. Твои родители уже едут. Они все объяснят.
— То есть придумают новую ложь?!
— В этом больше нет необходимости, — ответил он, взяв меня за плечи и осторожно уводя меня от девочки. — Пойдем.
Я неохотно последовала за ним. Девочка провожала меня взглядом. Какое странное выражение было на ее лице... И что она подразумевала под «подарками»?
Я позволила доктору Муллену отвести меня в мою комнату и уселась на кровати, обняв руками колени.
— Вы собираетесь мне все рассказать?
— Давай дождемся твоих родителей.
Мы сидели молча. Я была так рассержена, потрясена, в голове сплошная путаница, что я даже не пыталась думать обо всем этом.
Вскоре в комнату торопливо вошли папа с мамой. Вид у них был измученный. При виде мрачного выражения на моем лице они замерли.
