Определенно Холли принадлежала к женщинам незнакомого ему типа, из чего следует, что ее труднее обработать — не более того. И Рик был абсолютно уверен, что в конце концов добьется успеха. Холли почувствовала на себе его взгляд. Это выражение сосредоточенной задумчивости было ей уже хорошо знакомо, даже чересчур. Она поддернула вверх рукава длинного черного свитера и разгладила фалды на развевающейся юбке с черно-белым рисунком. Одна из немногих черно-белых вещей, которые Холли иногда надевала. Она считала, что белые носки с черным далматинским узором и туфли по моде бабушек помогут сделать эти два цвета не такими скучными.
Почему все-таки Рик так напряженно разглядывает ее? Считает, что она слишком эксцентрична? Неужели ее беспокоит, что он о ней думает?
— А теперь открой мой подарок, — прервал Гвидо неуместные ее мысли.
Холли развернула бумагу и обнаружила великолепную акварель — луг с полевыми цветами, — вставленную в необычную плетеную раму.
— Очень красиво, Гвидо. Просто потрясающе. — Холли крепко обняла его. — Спасибо большое.
— И говорить не о чем, девочка, — покраснев, пробормотал Гвидо.
Разглядывание подарков продолжалось. Вязаная шапочка — от Скай, новый чайник — от Байрона, набор разных сортов чая и импортное печенье — от Уита.
Когда все подарки были развернуты, Чарити принялась помогать Холли собирать бумагу.
Пели все, кроме Рика. Он стоял в стороне и наблюдал, как друзья Холли суетились возле нее, когда она задумывала желание и задувала свечи. От этой сцены что-то екнуло у него в груди. Первый раз, насколько он помнил, Рик почувствовал себя не в своей тарелке из-за того, что оказался посторонним.
Обычно он предпочитал и с удовольствием играл именно роль постороннего. Иногда даже настаивал на ней. А тут на один краткий миг попытался представить, как бы он себя чувствовал, если бы входил в круг близких друзей и Холли смотрела бы на него с такой же теплотой.
Стареешь, Данбар, тут же одернул себя Рик. Размяк. Надо чем-нибудь развлечься, решил он.
— А не сыграть ли нам попозже в покер? — через несколько минут спросил он Байрона.
— Я все еще чувствую себя сопляком, когда играю с жонглером цифрами. — Гвидо, стоявший рядом, услышал предложение Рика и вставил свое слово.
— Ты ведь играешь со мной, а я играю на бирже, — напомнил ему Байрон.
— Ты же не жонглер цифрами, а только игрок, — возразил Гвидо.
— Игрок? Не при моем уровне возврата вложенного, — запротестовал Байрон. — Просто у меня есть система.
