* * *
Мендин очнулся на жёсткой кушетке. Рядом – стойка с капельницей. Белый потолок, белые стены, белые занавески на окнах. Пищит аппаратура, позвякивают инструменты. Негромкие голоса витают в вышине, и Мендин с трудом разбирает слова…
– А крепкий старикан… О, гляди, в себя пришёл!
– Да нет, он от наркоза ещё полдня будет отходить, сейчас опять отъедет. Забавно, что с ним станется, когда он узнает, сколько должен за операцию…
– Не, там всё нормально, Михалыч через коммерческий отдел пробил – у него квартира путёвая, продаст и расплатится…
– А ты видала, какое родимое пятно у него на спине? Как звезда прям!
– Ну, бывает… Ему с таким пятном в армию было хорошо идти.
– Почему?
– А труп опознать можно, даже если террористы голову отрежут! Ха-ха-ха!
«Голову отрежут… голову отрежут…», – зазвенело в ушах Александра Ивановича. Белый потолок закачался, и он снова полетел куда-то – во тьму, во мрак…
* * *
Из дневника профессора Мендина:
«Наша страна – аксолотль. Навечно застыв в фазе личинки, она непостижимым, неподдающимся разумному объяснению образом научилась длить эту стадию вечно, порождая всякий раз нового аксолотля, ещё болеё ужасного и безобразного, нежели прежний. Только разорвав этот порочный круг, только отбросив неотению, мы сможем вырваться, пробиться наверх – к свету, к свету…
Я уже не в силах сопротивляться. Аксолотль пришёл за мной, и его розовые лапки сжались на моей шее, а перед глазами на мгновение застыла вечно улыбающаяся пасть. Вот она распахнулась, и я бросился в спасительное забвение, чтобы навеки погрузиться в тихую, спокойную, бесконечную жизнь за прозрачной гранью стекла…»
* * *
– Кирилыч, а плиту кухонную тоже выносить, а? – проорал из окна грузчик, обращаясь к бригадиру, руководившему погрузкой мебели в фургон.
– Ясен хрен! Тебе же сказали – всё, подчистую! – раздражённо ответил снизу Кирилыч, – И давайте живее, второй час уже возимся!
– Живее, живее… – пробурчал грузчик, возвращаясь в комнату, – Тут один только шкаф весит, как полмашины! Лёха, а кто тут жил-то?
– Говорят, профессор какой-то. Вишь, скока книг! – отозвался второй грузчик, пнув ногой сваленные в углу фолианты.
– А куда он девался?
– На кудыкины горы! Помер, наверное… Всё, Серёга, хватит базарить! Давай, берёмся!
Грузчики завалили шкаф на бок, присели, завели ремни, и дружно выматерившись, понесли его вон из комнаты. Спустя какое-то время они вернулись и присели на опрокинутую тумбу – перекурить.
