— Опять? — вдруг недовольно спросил Доктор, шедший несколько сзади. — Я же говорил — ни к чему это!
— Но Короткой приказал… — виновато начал один из несущих носилки — тот, что шел спереди и справа.
Доктор прервал его, резко сказав: «Черт бы его побрал». Добавил:
— Стойте. Я сам с ним сейчас… И дверь за ним захлопнулась.
— Ставь, земляки, — распорядился тот, что говорил про приказ Короткова.
Но дверь сбоку снова распахнулась, и из комнаты выскочил какой-то резкий, издерганный и тоже совсем усталый человек. Может быть, это и был Короткое?
Он наклонился над ней и спросил, напряженно отделяя слово от слова, чуть громче, чем надо, — как говорят люди, очень желающие быть понятыми:
— Ваше имя? Кто вы? Что можете о себе рассказать?
Ей стало так жалко его. Он был такой неловкий, бессмысленно-наивный со своими вопросами. Он очень хотел что-то узнать — видимо, это было ему очень важно, — ведь, несмотря на усталость, он все спрашивал и все ждал хоть какого-либо ответа. И все ждали — даже Доктор. Он молча остановился за спиной Короткова и неприязненно отвернулся — как бы показывая свою непричастность к этому допросу.
Очень хотелось им всем помочь, хотя она и не знала ответов на задаваемые вопросы. И тут ей в голову пришло, что вот так и надо ответить: я не знаю. Всего одну фразу — и они поймут! Надо только собраться с силами — и ответить.
Она набрала побольше воздуха, закрыла глаза, приготовившись говорить, — и поняла, что заготовленная фраза слишком длинна. Договорить ее до конца все равно сил не хватит. Разве только попробовать как-то сократить?
Для начала можно убрать «я». Запросто! Оно лишнее — и без него понятно, кто не знает. Остается два слова. Как жалко все-таки, что нельзя общаться с помощью одних только мыслей.
Она приступила к намеченному — и сразу страшная неудача: вместо слов из горла вырвался хриплый непроизвольный выдох. Он забрал слишком, слишком много энергии — ее теперь могло не хватить на задуманное.
А раз могло, значит — и не хватило.
Едва успев произнести: «Не…» — она увидела, как все вокруг темнеет, погружаясь в беспросветный мрак. «Так уже было», — вспомнила она. Когда она забыла о дыхании. Но сейчас все темнело гораздо быстрее. «Сейчас я умру, — подумалось ей, — а они так и не поймут, что я хотела им сказать… Надо хоть как-то закончить фразу, хоть чем-то…»
— Т-т… — из последних сил прошелестела она. Задумка была такая: «т» вместе с предыдущими «не» образовывало «нет». Вполне законченное слово. Все-таки хоть какой-то ответ на их вопросы. Теперь не стыдно и умереть.
