— И да и нет, — ответил генерал.
И, думается, ответом подвел черту в споре о прототипе главного героя книги «По ком звонит колокол».
Хемингуэй сделал своего героя американцем. Иначе и быть не могло. Тем более что американские добровольцы тоже воевали в Испании.
В 1966 году в журнале «Иностранная литература» были опубликованы воспоминания Мирко Марковича, командира батальона одной из интербригад в Испании, под названием «Я знал Хемингуэя».
«Это случилось весной 1937 года, — рассказывает Маркович, — Хемингуэй находился в Испании в качестве корреспондента каких-то американских газет, а батальон американских добровольцев в составе XV интернациональной бригады занимал позиции возле Хармы, обороняя Мадрид.
Весенний день близился к концу, когда мне принесли записку командира бригады Владимира Чопича о том, что в батальон приедет Эрнест Хемингуэй…
В нормальной обстановке я, вероятно, был бы взволнован возможностью скорой встречи с писателем, которого знал по книгам, прочитанным до отъезда в Испанию: "Прощай, оружие!", "Снега Килиманджаро", "Иметь и не иметь". Но на Харме я не испытал такого волнения.
Вместо этого меня беспокоила мысль: как бы с ним что-нибудь не случилось, по крайней мере, тогда, когда он будет у меня. Об этом предупреждал и Чопич, да я и сам (правильно или неправильно) понимал, что несу ответственность "за все живое и мертвое" в секторе батальона.
Несколько успокаивало то, что у нас на позициях наступило вечернее затишье…
Однако Хемингуэй появился возле нашей землянки прежде, чем я рассчитывал: он застал меня с запиской Чопича в руках…
После того, как мы обменялись рукопожатиями, последовал его лаконичный вопрос:
— Русский?
И мой очень лаконичный ответ:
— Черногорец!
На лице Хемингуэя появилась тень разочарования, которую он даже не пытался скрыть:
— А я, черт возьми, слышал в Мадриде, будто нашими ребятами командует какой-то русский.
Я возразил, стараясь говорить помягче…
— Вовсе не хочу вас обидеть, в самом деле было приятно услышать это в Мадриде… Русские — хорошие солдаты, а я по опыту знаю, что значит иметь командиром хорошего солдата… Конечно, я — интернационалист, но все-таки эти американские парни, эти молодые дьяволы из Нью-Йорка, Пенсильвании, Иллинойса и других мест как-то мне ближе».
Думаю, Хемингуэй не кривил душой, говоря о «молодых дьяволах из Нью-Йорка и Пенсильвании», только тянуло его больше к русским. Отсюда и нескрываемое разочарование при встрече с Марковичем.
