– Сегодня тебя зовут не Гудди. Я буду звать тебя Соловушкой. – Чамди и сам не ожидал, что скажет это.
Они хохочут. Наверное, старик знает, где они прячутся, но не сердится, и лошади тоже знают, но продолжают бежать вперед. Возможно ли, чтобы во всем мире остались только они? Ему кажется, что так и есть. Чамди очень хочется рассказать об этом Гудди.
Мальчики давно разбежались. Только Сумди ждет у тележки, почесывая ногу. Чамди понятия не имеет, который теперь час, но, должно быть, очень поздно, потому что улица совсем пустая. Удивительно, как она меняется утром, точно животное, просыпающееся на рассвете.
– Вы где были? – спрашивает Сумди.
– Мы катались.
– Чамди, а ты заметил, какая у этого жеребца огромная средняя нога?
– Чего ты его дразнишь? – вступается Гудди.
– Я его дразню?
– Отстань от него!
– Что такое, Чамди тебя приворожил?
– Отстань, кому говорю!
– Чамди, ты что сделал с моей сестрой? Она ж тебя терпеть не могла! Ты что, достал ребро и превратил его в волшебную палочку? С чего вдруг такая перемена? Смотри не увлекайся! Она моя сестра! Только тронь ее – я тебе быстренько третью ногу отрежу! Понял?
– Где Амма? – спрашивает Гудди.
– Спит.
Чамди молчит. После поездки в лунном свете унылый квартал выглядит совсем убого. Лавчонки-развалюхи, обшарпанные стены, разбитые стекла, зелени мало, а та, что есть, подползает к окнам, словно воришка. Что же это за город, если здесь даже цветы становятся преступниками?
– И весь Бомбей такой? – вдруг спрашивает Чамди. – Лачуги, лавки, бродячие собаки, нищие?
– Да нет, – усмехается Сумди, – тут еще есть огромная свалка, ты пока ее не видел.
– Тут много разного, – вмешивается Гудди. – Отец всегда говорил, что другого такого города не сыскать.
– Он прав, – кивает Сумди, – и бардака тоже.
– Да заткнись ты! – огрызается Гудди. – Есть Марин-драйв, широкая набережная, там растут кокосовые пальмы и стоят красивые дома, они по ночам так и светятся.
– А сады? – интересуется Чамди. – Где тут ближайший сад?
– Есть «Висячие сады», – рассказывает Гудди, – тебе понравится. Там все деревья подстрижены, и получаются звери. Представляешь – деревья в виде тигров или слонов. Там высокий холм, оттуда весь Бомбей видно.
– Да, дыра у нас что надо. Вход свободный. А вот выбраться отсюда нельзя.
– Сумди!
Сумди замолкает.
Гудди теребит оранжевые браслеты.
– Есть еще одно место. Самое мое любимое.
– Какое?
– Аполло Бандер. У моря. Там «Ворота Индии». Меня отец туда водил. Мы сидели на парапете, ели орешки, кормили голубей, и папа рассказывал, что если забраться на арку «Ворот Индии», на самый верх, то оттуда видна соседняя страна. Она за морем.
