— Э-э… Он назвал его старым кляузником с засранными мозгами, великий господин.
Комната взорвалась смехом. Паверо на своем стуле застыл, его смуглое лицо побагровело.
— Молчать! — грубо взревел старый министр. — Еще раз устроите гвалт — и я очищу эту комнату.
Он снова повернулся к Ненри.
— Похоже, твой брат очень желчный человек.
— О да, великий господин, — с готовностью закивал писец. — Он уважает только одно — перо правды госпожи Маат.
Паверо негодующе встал.
— Я протестую! Назначение такого человека — приверженца Сета, как сказал о нем его собственный брат — оскорбит богов! Ничего хорошего из этого не выйдет.
Но Тох, не обратив на него внимания, обратился к Ненри:
— Приведи ко мне этого человека.
И сделал жест, показывавший, что аудиенция закончена.
Министр встал с трона и, слегка споткнувшись, вышел наружу, чтобы облегчиться после пива и пальмового вина.
Паверо, злобно посмотрев на Ненри и Пасера, громко и возмущенно выдохнул — и зашагал обратно к речной барке. Писец и его начальник остались в передней храма. Пасер упорно хранил молчание.
— Надеюсь, вы не думаете, господин, что я слишком поспешил, предлагая моего брата… — начал писец.
— Я должен бы тебя отлупить, — категорически заявил чиновник. — Никогда больше не поступай так, Ненри, не переговорив сначала со мной.
— Да, господин. Я был не прав, господин. Больше этого не повторится.
Градоправитель Восточных Фив засмеялся и хлопнул огромной ручищей по спине дрожащего писца.
— Не торопись, Ненри. Ты поступил неверно, не обсудив это со мной. Но сам план — правильный.
— Господин?
Пасер снова засмеялся.
— Ты видел, как разозлился Старый Кошмар? Хи-хи-хи! Да только ради этого дело стоило начать! — Но почти сразу на его лице промелькнула тень дурного предчувствия. — И все-таки я считаю, есть причина, по которой Паверо хочет руководить этим разбирательством. Я не доверяю ему. Никогда не доверял… Твой пьяница-брат, возможно, то, что нам нужно. И я собираюсь помочь ему всем, чем смогу.
Градоправитель живо повернулся и вышел.
Только после того, как он исчез, Ненри понял, хотя и смутно, что градоправитель Пасер назвал Семеркета «твой пьяница-брат». Откуда градоправитель мог знать? Если только не…
Но не успели мысли писца сделать следующий круг, как его кликнули к паланкину — пора вернуться в центр города и начать поиски Семеркета. Одни боги знают, в каких грязных местах он может находиться.
* * *
Он был в спальне, точно такой, какой она ему помнилась. Семеркет громко рассмеялся, поняв, что он — дома, и восхищенно огляделся по сторонам. Побеленные стены из простых слепленных из ила кирпичей, в стене — маленькое окошко, затянутое толстой прозрачной слюдой. Он купил слюду по высокой цене у купца из зашедшего в город каравана несколько лет назад, чтобы Найя могла смотреть на свой садик с финиковыми деревьями и папирусами.
