– Нет, – возразил Бэрти, баюкая морду волкодава, – свое сердце.
– Просто верь в будущее. – Байрон сдвинул очки выше на нос. – Надежда – лучшее… – на этом Найджел закатил глаза. – Просто скажи людям, что нужно делать. Это сокращает болтовню, оставляя больше времени на полезные дела.
– Такие, как жульничество в крокет? – пробормотал Колин.
– Я увижу вас снова? – спросил Джим. – Я могу обратиться к вам за помощью?
Ему не ответили. Вместо этого, его сотряс еще один удар, чертовски похожий на двести-сорок… и он очутился в длинном, белом коридоре, свет ослеплял его, а ветер дул прямо в лицо.
Он понятия не имел, где окажется в этот раз. Может в Колдвелле. А может – в Диснейленде.
Хрен его знает, учитывая, как обстоят дела.
Наступила ночь, когда Мария-Тереза взялась за ручку антипригарной сковороды и скользнула лопаточкой по краям идеально-круглого блина. Его уже можно было переворачивать, узор из маленьких пузырьков впечатался в кремовую поверхность.
– Ты готов? – спросила она.
Ее сын улыбнулся со своей высокой наблюдательной табуретки по другую сторону стола.
– На счет три, хорошо?
– Ага.
Их голоса хором просчитали три, два… один. Потом, с поворотом запястья, она подбросила блин в воздух и поймала его четко по центру сковородки.
– У тебя получилось! – воскликнул Робби, когда от сковороды поднялось шипение.
Мария-Тереза улыбнулась, чувствуя при этом жгучую грусть. От одобрения семилетних детей захватывало дух, они заставляли почувствовать себя волшебником в самых обыденных ситуациях. Эх, если бы только она заслуживала похвалы в чем-то большем.
– Принеси, пожалуйста, сироп, – попросила она.
Робби соскользнул с табуретки и поплелся к холодильнику, шаркая тапочками. На нем была футболка «Человек-Паук», джинсы и ветровка «Человек-Паук». На его кровати постелены простыни и покрывала «Человек-Паук», а лампа, под светом которой он читал комиксы «Человек-Паук», была со стеклянным колпаком под стать «паучьему» интерьеру. Его предыдущей манией был «Губка Боб», но в прошлом октябре, когда он готовился похоронить в веках свои шесть лет, он заявил, что повзрослел, и что с этого времени подарки должны содержать эмблему паука.
Хорошо. Будет сделано.
Робби открыл холодильник и подхватил пластиковую бутылку. – Нам всегда приходится столько заниматься грамматикой, как сегодня?
– Правильно будет «придется», и да, это необходимо.
– Мы не можем заниматься больше математикой?
– Нет.
– По крайней мере, я получить блины на ужин. – Когда Мария-Тереза взглянула на него, Робби улыбнулся. – Получаю блины.
