Ах, милый дедушка, сделайте божецкую милость, возьмите меня к себе в деревню, потому что нету моей возможности все это читать, просто смерть одна…
Между прочим, стою я недавно у стенда, изучаю газеты, дышу чистым воздухом. Подходит парень или, допустим, мужчина лет тридцати. Оброс щетиной, не пьян, но водкою разит. Спрашивает меня:
— Молодой человек, вы здешний?
— Ну, здешний. А вам что, папаша, надо?
— Дайте десять копеек.
— В другой раз обязательно дам. Сегодня у меня нет.
— А нет, так нет. Гуд бай — и все!
Вот замечательный образец логики, напоминающий рассуждения А.Дымшица. Вы здешний или нездешний — таков вопрос. А.Дымшиц сразу понял, в чем дело. Он лезет в карман и дает десять копеек. С точки зрения практической верно сообразил, ничего не скажешь — лучше по—хорошему отделаться. Но здесь логика нужна, люди теорией занимаются или по крайней мере делают вид, что она их интересует. При чем тут ваши десять копеек? Разве в международной полемике речь идет о мифологических сюжетах?
Речь идет об основных понятиях эстетики и теории познания. Вот, например, является ли искусство при всех его прозрениях будущего зеркалом действительности или оно выходит на свет из глубины творческой воли субъекта и образы художника не истина в неповторимом явлении, а мифотворчество, то есть полезная, возбуждающая ложь, нужная для того, чтобы опьянить себя и других во имя лучшей общественной цели. Ибо сторонники мифотворчества всячески подчеркивают значение воли в борьбе, трудовой активности, изменения мира и заранее обвиняют всех, кто не согласен с их теорией, в бездейственном, метафизическом материализме. Надо понимать, что женщина с двумя носами, написанная известным парижским художником, есть образец революционного и трудового видения, а кто сомневается в этом — тот метафизик.
Я не буду досаждать вам разбором новой эстетики, тем более что новизна ее весьма относительна, — как–нибудь в другой раз поговорим. Но вы понимаете, что вопрос о мифах и сказках здесь ни при чем. Во–первых, где же, в каких отдаленных землях те мохнатые догматики водятся, которым мифология не показана? У нас по крайней мере никто не запрещал пользоваться сказками и даже их заново сочинять. Сказки и мифы не всегда были в почете, а что касается их литературного употребления, то, право, не знаю, чего тебе надобно, старче? Достаточно вспомнить сказку «Девушка и Смерть», которая считалась выше «Фауста» Гете. Были также разные бутафорские легенды и народные сказания — их же сам А.Дымшиц научному исследованию подвергал.
