Денис отпустил немного.
– Вз-з-зпомнил!
– Тогда говори.
Банан, почувствовав свободу, вдохнул полной грудью.
– Ну… не знаю, чего там у вас… Типа слышал он чего-то или видел… Кирьян сказал только, с тебя бабок можно отрясти рублей двести, а с какой радости – не знаю. Куртку ему надо, чтобы эта… перекантоваться зиму. Он сам хотел обкашлять с тобой, но потом испугался, сказал: не, он меня чего доброго под трамвай… Ты, говорит, адресок только узнай…
Кирьяна они нашли в том же Первомайском парке, где у него плантация стеклотары в полтораста квадратных метров. И где Кирьян как раз собирал очередной свой урожай. Банана Денис отправил к нему по главной аллее, сам подошел с другой стороны – чтоб не сбежал.
– А я что? – Тот сразу набычился, пакет с бутылками прижал к себе, зыркнул испуганно на Банана. – Ты кто такой? Я вас не знаю. Не видел, не слышал и не трогал.
– Знаешь, – сказал Денис. – Это Банан. Я – следователь. А ты – Кириченко Анатолий Олегович, шестьдесят седьмого года рождения. Проходишь свидетелем по убийству. И если в две минуты мне не объяснишь, какого лешего воду здесь мутишь, то…
Денис выразительно обвел глазами Первомайку.
– …Собирать тару будешь уже не здесь, а на Северном кладбище. Ты веришь мне, Анатолий Олегович?
Кирьян поверил.
– Зачем пугать беззащитного человека? За нас и так заступиться некому, никому не нужны. Я бы, может, давно на работу устроился, так не берут ведь…
– Ты тут пургу не гони! Колись быстро!
– Я только хотел, ну… – Он нерешительно почесал давно не мытую башку. – Я ж тут ходил тогда, когда это… Стреляли. Я просто хотел сказать, что тот парень, ну… Один из этих. Не тот, что упал, другой… Он…
– Банан, пошел отсюда, – сказал Денис. – А ты продолжай.
Банан вперевалочку двинулся в сторону проспекта.
– Он росту примерно такого же, – выпалил Кирьян, собравшись с духом. – И одет был похоже…
– На кого похоже? – уточнил Денис.
– Ну, на тебя… На вас, то есть.
– Это я уже слышал раньше. Что еще?
– Так это… И прическа тоже. И даже голос как бы…
– Голос? – удивился Денис. – Так они разговаривали между собой?
– Кричали. Один что-то про Маркса и про яблоки… Другой по матушке крыл.
«А на Марсе будут яблони цвести?» – вспомнил Денис.
– Что ты мне бороду-то лепишь? – произнес он вслух. – Какой еще Маркс? Какие яблоки? Маркс «Капитал» написал!
– Че слышал, то говорю…
– А в прокуратуре почему смолчал?
– Я ж в несознанке был, считай, скумекал пока… – Кирьян хотел развести руками в стороны и чуть не выронил пакет. Глаза его стреляли по сторонам.
