– А кто вас любит? – поинтересовался Денис. Вопрос прозвучал с подковыркой.
– А вас? – спросил Селеденко.
– Да и нас тоже, – самокритично признал Денис. – А за что вас и нас любить?
– Не за что, – опер какое-то время жевал, разглядывая стену справа от Дениса, затем продолжил: – Дружбачок этот, одноклассник его бывший… Живет через остановку. Ходил я к нему. Сперва все подтвердил: да, взял Леня восемьдесят пар штанов на полторы тысячи долларов и отбыл. Но стоило мне только адресок спросить воронежский или телефон – и дружбачок сразу скис. В общем, никакого товара Новицкий у него не брал. Говорит, забежал как-то с бутылкой: так и так, скажешь моим, если что, типа в Воронеж уехал. А объяснил, что баба у него есть, любовница, хочет гульнуть с ней недельку в Краснодаре, чтоб никто под руку не лез… Вот такие у них дела, Петровский. Думаешь, пришили его?
– Может и нет, – пожал плечами Денис. – Но об особых приметах, конечно, надо бы позаботиться. Родинки, шрамы.
– Да его женка чего доброго на глазах у меня рожать начнет, ты что? Они и так уже психованные, а тут ты со своими приметами…
– Не я, – уточнил Денис. – Ты. Вот если бы сразу догадался выпытать осторожно, глядишь, и не пришлось бы… Ладно, я пошел.
Денис положил фото Новицого в бумажник и поднялся.
– Постарайся сегодня с этим закончить. В крайнем случае, есть поликлиника. Двадцать пятая, если не ошибаюсь. Там все будет, все его шрамы, прыщики и трещинки, а у стоматолога еще и зубная карта в придачу.
– Нет уж, – мрачно сказал Селеденко, убирая газету с крошками и запихивая ее в мусорную корзину. – Как-нибудь без поликлиники обойдемся. Только если ты собрался морги обходить – это уж сам, Петровский, без меня.
Дорогу от райотдела милиции до прокуратуры Денис одолел пешком. Накануне ночью прошел дождь с мокрым снегом, а к утру погода установилась тихая и прозрачная, в воздухе даже что-то весеннее чувствовалось – возможно, просто запах свежей воды. Денис разогнался было в штучный отдел по дороге или в пивной ларек, на худой конец, но и в том и в другом случае передумал. Наверное, чтобы эту самую прозрачность не нарушать. И в конечном итоге правильно сделал. Потому что первым, кого он встретил в прокуратуре, был сам Рахманов. Евгений Николаевич как раз подкатил на служебной «Волге», когда Денис открывал тяжелую дверь с бронзовой ручкой.
– А-а, Петровский. Здравствуйте, – бросил Рахманов на ходу. Длинное кашемировое пальто, подобранный по расцветке шарф, модная меховая кепка, гладкое лицо, волна неплохого одеколона. Вполне человеческий облик преуспевающего руководителя.
