Расстроились, почему один, собирались ведь приехать с Мариной вместе. Пришлось объяснять, что за три дня до вылета старики Гурвичи вдруг объявили, что переселяются в хостель. Срочно – там освободилась квартира, какую они хотели, будешь тянуть – упустишь. Обсуждать и доказывать, что рано им еще ехать в эту богадельню – пустой номер. Дядя Изя уперся, он же, известное дело, все знает лучше всех. Переезжать – и все! Да ладно бы еще хостель этот был в Иерусалиме, нет, ему понадобилось в Хайфу – там, видишь ли, живут Левковичи, очень хвалят: прямо не хостель, а гостиница пять звезд. Гурвичи съездили, все осмотрели, но тогда квартир не было, а теперь вот есть. И – вынь-положь! А кто будет помогать собираться?
Витек, проклиная про себя тестя с тещей, уже решил сдать оба билета, жена отговорила – она останется, нечего им особенно собирать, там все есть, возьмут только самые любимые вещи, одежду, посуду. Справится, друзья помогут. У нее там уже завелись друзья – познакомилась на курсах иврита. А Витьку велела лететь к старикам в Россию – "ты только представь, какое для них будет разочарование, если не приедешь сейчас. Небось, ждут – не дождутся".
Накупили подарков. Полетел.
Пока ехали из аэропорта, Витек рассказывал о своих делах, о Марине, о Гурвичах с их хостелем.
– Хостель? – ужаснулась мать. – Это что, вроде нашего хосписа? Значит…
Успокоил, объяснил. Потом говорили о Юльке с пацаном – родители сразу расцвели. Он теперь целыми днями у них, Юля много работает. Витек спросил, как идет перестройка дачи. И заодно – не тронули ли старую елку. Спросил и замер – а ну как отец велел ее срубить и корни выкорчевать. Слава Богу, до этого не дошло. И вообще строительство, видно, шло кое-как, отец обсуждать эту тему не хотел, начал сам задавать вопросы – как там в Израиле? Что с торговлей? Не боится ли сын террористических актов? Что ответишь. Уже привык не бояться. Тут, как судьба. Кому суждено быть повешенным, тот – сами знаете…
Потом, уже дома, мать потихоньку сказала, что старый Громушкин к строительству нового дома тоже потерял интерес. Да и денег жалеет – вдруг опять дефолт?
– Так и нужно вкладывать в недвижимость! – сказал Витек. – А на сберкнижке или в чулке, если дефолт – все точно пропадет.
– Нет, он в долларах держит.
Через два дня съездили все вместе на дачу, там разруха – что-то начато, да не кончено, словом, жить зимой нельзя. Витек зашел в гараж – стоит Машина, заботливо укрытая брезентом. Отправился на ней туда, в конец позапрошлого века, где маленькая елочка, а под ней – его захоронка. Привез всю коробку домой. Маринкины криминальные бумажки выкинул – все это, она говорила, уже опубликовано, чего хранить? Часть долларов отдал отцу – на строительство, И вообще – чтоб не волновался, что на старости лет останется без копейки. Старик обрадовался, благодарил.
