— В первый же год у нас, в Новаке, родилось девятнадцать детей, и все они выжили, и в первую очередь благодаря тому, что матеря следили за чистотой.
Как видно, разговоры с Андреем во многом просветили ее, впрочем, она и дома отличалась чистоплотностью. Сюда она тоже захватила изрядный запас мыла, с которым регулярно заставляла мыть руки перед едой не только поселенцев, но и всех работников. Никто не задумывался над тем, что за весь период походной жизни, пока еще никто не маялся расстройством живота, хотя и не забывали недовольно ворчать по поводу затеи леди Анны.
— Джон, выдели несколько человек для строительства.
— Но вы же сами…
— Я знаю, что я сам. Но и это тоже надо. Если люди заболеют, то работники из них будут плохие.
— Хорошо, сэр. Я поставлю баню. Где ее поставить, леди?
— У реки. И мостки тоже. Они и для купания нужны и для стирки.
— Хорошо.
— И еще, мастер Джон. Велите вашим людям раз в неделю приносить свое белье и одежду для стирки.
— Да это–то еще зачем?
— Ни вам, ни вашим людям это не будет стоить ни одного фартинга. И так же раз в неделю, ваши люди должны будут мыться в бане. Порядок я определю позже.
— Да, что же это делается. Сэр.
— Если хотите работать и дальше, выполняйте требования леди Анны. Это уменьшит вероятность болезней.
— Все болезни от Господа нашего и ниспосланы на нас, дабы умерщвлять нашу плоть и укрепить дух.
— Я не буду спорить по этому поводу, но не дух будет строить здесь, а бренное тело. Так что, требование леди Анны вы исполните.
Безнадежно махнув рукой на творящиеся безобразия, старшина плотников удалился, что–то недовольно бурча себе под нос.
— Не слишком ли рано, Анна?
— Не было бы поздно. А потом, кто нам может запретить, инквизиции здесь нет. — Анна была права. Странное дело, но инквизиция не направила с ними ни одного дознавателя, даже брата Горонфло отозвали, как только стало известно о намечающемся переселении в Кроусмарш.
— Ну это пока.
— Сейчас самое опасное время, когда войдем в нормальные дома, будет проще.
— Но так будет не всегда. Что прикажешь делать потом, когда инквизиции вновь не понравится то, что люди чрезмерно заботятся о своей плоти? Опять мне отправляться на границу со степью.
— А ты тогда своди инквизиторов в баню и попарь, как я тебя парила в первый раз. — При этих словах, Андрей улыбнулся. Когда они впервые парились вместе, Анна по неопытности сначала плеснула на камни слишком много воды и ошпарила паром и себя и его, потом слишком усердствуя веником, она снова обожгла его спину. Что и говорить, нужно уметь париться, а иначе это не купание, а сущее мучение, можно получить весьма серьезные ожоги.
