Ну, хватит! Проклиная свою глупость, Гаррет осторожно выступил из убежища и направился обратно к дому. Остров он обследует позже; сейчас ему необходимо подкрепиться глотком виски.
Выбираясь из зарослей, он едва не столкнулся лицом к лицу со своим противником и застыл как вкопанный, уставясь на фигуру, стоявшую к нему спиной под гигантским деревом, почти у кромки воды.
Всего лишь мальчишка - невысокий, худенький, с копной черных взъерошенных волос. В рваных джинсах и рубахе с чужого плеча, болтающейся на нем, как на вешалке. Браконьер, наверно, решил Гаррет. Или чокнутый оборванец из Форт-Майерса.
Мальчишка быстро двинулся вдоль берега, резко остановился и вернулся на прежнее место. Нервничает, заключил Гаррет, боится.
И недаром, злорадно усмехнулся он и стал бесшумно подкрадываться к мальчишке. Сейчас он проучит этого сорванца!
Когда он был в двух шагах, тот оглянулся и ахнул, поняв, что бежать уже поздно.
- Но откуда вы... - пролепетал он. - Я же вас...
- ...пристрелил? - закончил Гаррет и с улыбкой схватил мальчишку за шиворот. - Коли уж берешься за дело, доводи его до конца, малыш.
Ловко вывернувшись, тот замахнулся тяжелым арбалетом, и Гаррет не успел перехватить удар. Деревянный приклад угодил ему в висок;
Гаррет взревел от боли и ярости, а мальчишка тем временем прошмыгнул у него под локтем и пустился наутек.
- Э-э, нет, не уйдешь! - Гаррет выбросил вперед здоровенную ручищу и поймал край полотняной рубахи.
Паренек едва устоял на ногах и выплюнул такое словечко, что даже у привычного ко всему Гаррета отвисла челюсть. Маленький негодяй метил ему ногой в коленную чашечку, но, к счастью, промахнулся: резиновая подошва ударила Гаррета в бедро, и он, теряя терпение, вцепился мальчишке в плечо. Но тому снова удалось освободиться. Увертливый, паршивец, подумал Гаррет.
На сей раз он схватил мальчишку покрепче и аж задохнулся, внезапно нащупав пальцами упругую выпуклость женской груди.
Гаррет с проклятием отшатнулся, и пленница, мгновенно собравшись с силами, опять ускользнула из рук. Однако гнев настолько ослепил его, что он на мгновение забыл об одном из усвоенных с годами принципов - никогда не навязывать свое общество женщине - и непроизвольно стиснул ее запястье.
Последняя предубежденность насчет применения физического насилия к представительнице слабого пола рассеялась как дым, когда ее коленка со всей силы вонзилась Гаррету в пах. Непотребно ругаясь, он одной рукой схватил ее за волосы, другой за ворот рубахи и сделал молниеносную подсечку.
