— Вдоль обороны? — лукаво скосил глаза Кашин. — А ты пробовал вдоль обороны ползать?
— Где ж мне ползать было?
— Ну и не советую, — сказал Кашин. — Как ты поползешь? Или не видишь, что там несколько стрелковых ячеек? Там же немцы! Любой же из них может заметить! Они, немцы-то, тоже не лыком шиты. Они зорко сторожат. А теперь посмотрите на тот вон пригорок за их траншеей. Видите?
— А что там?
— Тоже дзот. Глубинный.
— Тю! — озадаченно протянул украинец Троценко. — Из него ведь там видно все?
— Конечно.
— Ну тогда здесь не взять, — заключил Троценко.
— А есть приказ: взять!
— Да как же его возьмешь?! — загорячился Троценко. — Не полезешь же вот тут прямо? Пока булькаешь в речке — он услышит. Будешь пробираться через кусты — услышит. А полезешь на пригорок — прямо на глаза! Ведь тут же до него — рукой подать!
Федор Кашин, улыбаясь, оглядел своих учеников.
— Ну а как вы думаете, — спросил он. — Кибальник знает, что если мы полезем здесь, то непременно начнем булькать и он сразу услышит? Знает?
— Понятно, знает.
— Знает он, — продолжал пытать Кашин, — что, когда полезем через кусты, — обязательно наделаем шуму и он легко обнаружит нас?
— Еще бы!
— Ну а уверен он, что, только сунемся на пригорок — прямо на глаза ему, — он моментально увидит нас?
— Фу-ты! Да, понятно, уверен!
— Ну вот, — заключил Кашин, — значит, вот здесь он меньше всего и будет нас ждать. Откуда угодно будет ждать, а отсюда — нет. А мы и пойдем как раз здесь!
— Мать честная! — ахнул Вахолков. — Здесь?!
— Только здесь.
— Это ж надо быть невидимкой!
— Разведчиком надо быть, — поправил Кашин.
Около полуночи стало особенно темно. Тяжелые облака закрывали небо. В это время группа Кашина двинулась в путь. Совершенно бесшумно, не сделав ни одного всплеска, разведчики перешли речку, осторожно пробрались сквозь кусты. А потом, сливаясь с землей, затаив дыхание, поползли на пригорок.
Николай Кибальник в эту минуту зорко смотрел вправо: больше всего он ждал, что разведчики подползут именно отсюда. Он не успел крикнуть, когда они бросились на него. Ему сразу заткнули рот полотенцем. Он здорово, по-настоящему отбивался, одному разведчику даже разбил нос. Но его потащили. У речки он забился особенно яростно и, задыхаясь, стал беззвучно кричать:
— В воду! Не надо! Измочите!
— Нет, Коля, — поняв его, ласково, сказал Федор Кашин. — По всем правилам. Уговор был такой…
Так учатся молодые разведчики в подразделении, где командиром тов. Нестеренко. Это будут хорошие разведчики.
