Тэра провела мать в гостиную – просторный зал тридцати футов в длину, имеющий совершенные пропорции двойного куба. Здесь не было ничего лишнего, никаких украшений, никаких ваз или статуэток. Только одна великолепная картина Пикассо, относящаяся к "голубому" периоду его творчества, которая, как магнит, приковывала взгляд. Остальные предметы были сугубо практического назначения. Музыкальная стереосистема с панелью управления, как у небольшогоеамолета, и на слегка приподнятой платформе под окнами огромный рояль "Стейнвей".
– Это, несомненно, его выбор, – сказала Рейчел. – Его рука чувствуется везде в этой комнате. Просторно, строго, эстетично.
– Да, чудесное место. Я провожу здесь почти все свое время.
– Тебя навещает кто-нибудь из друзей, подруг? – спросила Рейчел.
– Нет. Ну, они такие молодые и грубоватые…
– Ты боишься, что он будет возражать?
– Ради Бога, мама, не говори "он". Называй его по имени. Даже если он негодяй, который сделал беременной твою дочь. – Рейчел вздохнула. – Извини, извини, – нетерпеливо сказала Тэра. – Нет, я не приглашаю свою старую компанию совсем не из-за Сола. Он предоставил мне полную свободу делать все, что я хочу. Пока я не начну соблазнять разносчика молока.
Она не смогла удержаться от шутки насчет секса. Эта ситуация понемногу сводила ее с ума.
Сол не стеснялся ублажать ее любовными играми. Она никогда не знала точно, когда и где это произойдет. Любая комната в доме могла стать местом действия для быстрого раздевания и чувственных ласк. Иногда это случалось даже тогда, когда в доме была прислуга, и риск, что им в любой момент могут помешать, щекотал нервы Тэры.
Сол раздевал ее глазами, когда они ужинали в изысканных ресторанах. Он чувственно поглаживал ее руку во время концертов. Он мог начать ласкать ее даже за рулем машины, мчащейся на бешеной скорости.
Ей казалось, что она испытывает больше наслаждения, чем все женщины мира вместе взятые.
Но он отказывался принимать подобные ласки от нее.
Как-то утром, проснувшись рано, Тэра долго вглядывалась в прекрасное суровое лицо Сола и затем нырнула головой под простыни. Охватывающее прикосновение ее губ мгновенно пробудило в нем пульсирующую жизнь.
Он оттянул ее голову прочь.
– Нет!
– Почему? Сол, позволь мне доставить тебе удовольствие. Как ты это делаешь для меня. Это так прекрасно.
– Нет.
Он решительно выскользнул из-под простыни. Тэра услышала яростный шум душа.
Он должен всегда владеть собой. Любой ценой. От этой мысли Тэре стало больно. За него.
