Ксавьер встал, с атлетической грацией распрямив свое длинное тело.
Тэра почувствовала неожиданное желание подольше побыть с ним. Ей не хотелось, чтобы он уходил. Она изголодалась по общению. Ее нынешнее одиночество болезненно угнетало ее.
Расставаясь с Бруно, она воображала, что, оборвав все связи последних двух лет, она сможет начать все сначала. Ею владела странная мысль, что, поступив таким образом, она соприкоснется с прежней Тэрой, с девочкой, которая подавала большие надежды, которая восхищала отца своим юношеским талантом.
Она хотела создать пространство, в котором смогла бы осуществить это желание. И некоторым образом достигла этого. Но то, что она представляла как чистый лист, теперь напоминало пустоту.
Даже несколько минут в обществе надменного Ксавьера казались предпочтительнее одиночества.
И, словно угадав ее желание, Ксавьер, вместо того чтобы направиться к двери, подошел к пианино и провел пальцами по клавишам.
– Как мама?
– Удивительно хорошо, – сказала Тара. В ее голосе звучали нервные нотки.
– А доктор-вдовец?
– Тоже.
– А-а. А как твой юный друг Бруно?
Тэра на секунду замешкалась. Она хотела ответить уклончиво, но передумала. Какой смысл скрывать то, что произошло!
– Я не знаю. Мы сейчас не встречаемся.
Ксавьер повернулся и внимательно посмотрел на Тару. Она ответила твердым взглядом.
– А-а, – протянул он, снова поворачиваясь к фортепьяно.
На пюпитре перед ним стояли ноты скрипичной сонаты ля минор Сезара Франка. Текст был испещрен многочисленными карандашными пометками и указаниями. Ксавьер перелистал страницы.
– Эту вещь можно играть столькими различными способами, – проговорил он. – Поистине удивительное произведение.
– Я играла ее вместе с отцом, – сказала Тэра. – Он исполнял партию фортепьяно, а я боролась со всем остальным.
– Первая часть требует гигантских рук, – заметил Ксавьер. – Посмотри! – Он взял аккорд, и его длинные пальцы едва дотянулись до клавишей.
– Да, Франк, наверное, был мощным парнем, – хмыкнула Тэра.
Ксавьер сел за фортепьяно и начал играть вступление.
Тэра почувствовала, как ее охватывает дрожь восторга. Не отдавая себе отчета, она взяла в руки скрипку. Глядя через плечо Ксавьера, она следила глазами за нотами, ожидая вступления скрипки.
– Сейчас! – тихо скомандовал он, кратким кивком головы подавая сигнал к началу грустной, задумчивой мелодии скрипки.
Тэра вела смычком по струнам. Теперь тема перешла в ее руки, мелодия набирала скорость и уверенность. Вскоре вновь вступило фортепьяно. Ксавьер вел основную мелодию в сопровождении легких аккордов. Тэра во время своих пауз напевала про себя, выдерживая ритм, а ее глаза зачарованно и восхищенно следили за руками Ксавьера.
