Леди Кэтрин, выступавшая в костюме Цинтии, лунной богини, заменяла королеву, потому что та больше не принимала участия в представлениях. На Кэтрин был парик, и его золотисто-рыжие пряди спускались до самой талии. В платье из блестящей серебристой вуали поверх шелкового чехла телесного цвета она казалась абсолютно прозрачной. Восседая на сияющем полумесяце, она возносилась вверх на фоне черного бархата, изображавшего ночное небо. Все исполнители должны были тянуться к ней, подавая свои реплики, а она свысока дарила их чистым, холодным светом невинности.
Патрик не мог оторвать от нее взгляда. Это было выше его сил. Помимо того, что она была хороша собой, в ней еще было столько ума, дерзости, бесстрашия! Там, на высоте, сидя на полумесяце, Кэтрин привлекала к себе всеобщее внимание.
С трудом ему все-таки удалось отвести от нее взор. Все свое внимание он должен был сосредоточить на Елизавете. Сегодня у него единственный шанс увидеть королеву вблизи. Пользуясь темнотой в зале, можно было незаметно пробраться через толпу поближе к ее величеству, которая сидела в круге света вместе с ряжеными персонажами. В конце концов ему это удалось. Он встал у стены и благодаря высокому росту мог смотреть поверх голов тех, кто стоял впереди.
Отстранившись от того, что происходило в зале, Патрик сконцентрировал внимание на Елизавете. Голоса участников представления и смех зрителей куда-то пропали. Концентрация нарастала, пока он не пришел в состояние, похожее на транс, которое всегда предшествовало видениям. Мало-помалу издалека до него стала доноситься музыка. Торжественная траурная музыка. Он похолодел. Это были похороны. Пока Патрик, не мигая, смотрел на королеву, страусовые перья у нее в прическе вдруг превратились в черные плюмажи, украшавшие головы черных коней без всадников. Мимо проплыла еще одна черная четверка, которая влекла открытый катафалк с водруженным на нем гробом. Лежавшее поверх гроба черное бархатное покрывало было расшито гербами Англии и Франции. Теперь Патрик не сомневался, что наблюдает погребальную церемонию королевы Елизаветы.
Неожиданно в зале раздались бурные аплодисменты, и видение исчезло, сменившись картинкой раскланивающихся исполнителей.
— Вы прекрасно справились с ролью, моя дорогая Кэтрин. Сходство между нами просто поразительное.
Королева выглядела довольной.
Кэтрин присела в почтительном поклоне.
— Благодарю за столь высокую оценку, ваше величество.
Пока музыканты настраивали инструменты и готовились начать, Кэтрин с любопытством оглядела зал и насчитала по меньшей мере дюжину кавалеров, желавших пригласить ее на танец. Потом пришла трезвая мысль: как ей поступить, если этот Хепберн с манерами деревенщины тоже пригласит ее? Она решила, что вежливо откажет и объяснит, что уже обещала танец другому.
