- Я начальник оперативного отделения восемьдесят первой стрелковой дивизии, - представился майор. Затем кивнул в сторону раненого политрука. А он - комиссар штаба. Вывели часть дивизии из окружения. С нами знамя одного из полков. Что касается людей... Перед началом прорыва с нами было триста двадцать семь человек. Сколько вышло - не знаю.
Майор умолк и посмотрел на застонавшего политрука. Затем продолжил:
- Прошу вас, товарищ лейтенант, оказать помощь всем раненым. И пусть кто-нибудь проводит меня к вашему командиру полка.
В эту минуту к нам в щель протиснулся санинструктор роты. Ни слова не говоря, опустился на колени, разрезал ножницами гимнастерку на груди у старшего политрука. С левой стороны у того кровоточила большая осколочная рана.
Политрук при прикосновении к ране бинта очнулся, приоткрыл глаза, застонал. Потом спросил, с трудом разжимая губы:
- Где я?
Майор наклонился, назвал его по имени и отчеству, ответил:
- У своих. Вышли-таки из окружения.
- Хорошо, - со вздохом облегчения произнес старший политрук. И тут же судорожно откинул голову, вытянулся...
О просьбе майора я доложил командиру батальона.
- Пусть связной приведет его ко мне, - сказал комбат. - Старшего же политрука похороните. И проверьте, не остался ли кто из раненых на нейтральной полосе.
Майор поблагодарил за оказанную ему помощь и в сопровождении связного убыл на командный пункт батальона. А я, вызвав к себе командиров стрелковых взводов, приступил к эвакуации раненых из нейтральной полосы.
В это время к нам подошел командир саперного взвода, который со своими людьми все это время находился у проходов и пропускал через них выходивших из окружения. Он доложил, что по проходам прошел двести пятьдесят один человек. Из них сорок четыре тяжелораненых. Затем спросил, все ли проходы заминировать. Я объяснил ему обстановку и приказал оставить пока по одному проходу с дежурными саперами перед 1-м и 2-м взводами. А средний между ними закрыть. Для эвакуации раненых хватит и двух проходов.
* * *
По ходу сообщения послышались шаги. Затем появились два силуэта. На окрик часового: "Кто идет?" - последовал ответ: "Свои, к командиру роты".
- Я к вам, товарищ лейтенант, - сказал, подходя, первый. Это был капитан из окружепцев. - Имеется просьба. Командир группы прикрытия старший лейтенант Мурашов, вот его друг, - капитан качнул головой в сторону своего напарника, тоже старшего лейтенанта, - погиб буквально перед проволочным заграждением. Его тело вынести не смогли. А нельзя ли сделать это сейчас? Пусть старший лейтенант пойдет с вашими людьми и укажет им то место.
