— А вы?
— Что я?
Клермонт разозлился:
— Черт возьми, Дикин, там же холера! И ваши ближние умирают…
— Мои ближние были бы рады повесить меня на любом подходящем для этого дереве. Кроме того, как вы сами сказали, это — холера!
Клермонт с отвращением отвернулся от арестованного.
— Азбуке Морзе я не обучался, может быть, кто-нибудь?…
О'Брейн сразу же отозвался:
— Я, конечно, не Фергюсон, но если вы дадите мне немного времени…
— Благодарю вас, майор. Генри, найдите передатчик в вагоне с припасами. Он должен быть среди той амуниции, что прикрыта брезентом. Принесите его в салон. — Потом он обратился к Банлону: — Полагаю, единственное утешение состоит в том, что теперь мы можем развить большую скорость?
Машинист угрюмо ответил:
— Мы сможем развить большую скорость, но ночью мне и… — Банлон указал на солдата, который выполнял обязанности кочегара, — Рафферти нужно будет выспаться, следовательно, поезд будет стоять. Единственным человеком, который мог меня заменить, был Девлин.
— О, я совсем забыл… Как насчет надежности сцепки остальных вагонов, Банлон?
Машинист потер морщинистое лицо и неуверенно вздохнул:
— Никогда раньше ни о чем подобном не слышал, но если это случилось, значит, может случиться все, что угодно, полковник. Хотя, с другой стороны, груз немного уменьшился, и как только мы переберемся через этот чертов перевал, дело пойдет легче. Ноя сейчас же пройду по всему составу и посмотрю, не сгнило ли дерево где-нибудь еще.
— Благодарю, Банлон. — В этот момент Клермонт увидел, что Генри направляется к ним с видом человека, которого уже ничто на свете не может поразить. — Как моя просьба, Генри?
— Нет.
Клермонт слегка опешил.
— Что значит ваше «нет»?
— Телеграф исчез. Его нет.
— Что?! Вы хорошо искали?
— Не хочу показаться нахалом, сэр, но вы можете посмотреть сами.
Клермонт повернулся к людям, все еще стоящим вокруг.
— Ну-ка, всем обыскивать вагоны!
— Хочу обратить ваше внимание, полковник, на два обстоятельства, — сказал Дикин и принялся выпрямлять пальцы. — Во-первых, единственный человек, которому вы можете приказывать, это Рафферти. А во-вторых, я думаю, что искать бесполезно.
Полковник заметным усилием воли подавил вспышку гнева, готовую вот-вот вырваться наружу. А Дикин продолжал:
— Когда сегодня грузили дрова в тендер, я видел, как кто-то вынес из вагона с боеприпасами кожаный чемоданчик, очень похожий на телеграфный аппарат, и направился с ним в конец состава. Как раз шел снеговой заряд, поэтому я не разобрал, кто это был.
