Он оплакивал ужин с однокомандниками по мини-футболу и своей подружкой Лореданой.
Не огурцы, не козье молоко. В это самое время его друзья празднуют в ресторане «Золотой лев», смакуя макароны по-аматричийски, шпигованные свиные ноги, вареную чечевицу, картофель, приготовленный в печи, и красное вино из Эмилии.
Какого черта я здесь сижу?
Ему стало хреново оттого, что вопрос стоял предельно ясно. Впервые девушка пригласила его к себе, ясно выразив желание трахнуться. И потом, эти четыре космические оргазма его заинтриговали. Он сразу должен был понять, что она с головой не дружит.
Ну и дурака я свалял! — упрекнул он себя.
«Скажи, Давиде, а ты давно ходишь на курсы самопознания и раскрытия своего Я?» — спросила Роберта, явно подольщаясь.
Она опасно приблизилась, стала поглаживать Давиде по спине и пристально смотрела на него.
«Ну… на самом деле я выиграл запись на курсы в лотерею на работе. Я ничего не знал об этом — медитациях, самосознании…»
Хватит! Встаю и ухожу.
«Знаешь, мне пора… У меня мать боле…» — нерешительно начал Давиде, но продолжить не смог.
Он странно себя чувствовал.
Эти глаза. Что-то странное было в этих глазах. Они притягивали его как магниты.
Давиде был сбит с толку, околдован этим взглядом.
Прочь, прочь, прочь. Уходи.
Он поднялся, стараясь не глядеть на нее, и почувствовал, как подгибаются ноги.
«Куда ты?» — спросила Роберта, пригвождая его к месту, где он стоял.
«Извини… мне, правда… идти надо. Я вспомнил, что не сменил кислородную подушку маме. Надо…»
«Сядь!» — приказала она.
Давиде был ошеломлен тем, что ноги и все его тело подчинились приказу ведьмы.
«А теперь смотри на меня!»
Давиде ничего не оставалось, как смотреть на нее.
Микеле Тродини сидел за столом со всей семьей и машинально ел лазанью, не чувствуя вкуса. Он не слышал даже семейной болтовни.
Он все время поглядывал в окно, на небо. Огни фейерверков расцвечивали огромные серые дождевые облака. Он был взволнован.
Все его мысли были о часе X. О полуночи. Ровно в двенадцать он взорвет весь арсенал, спрятанный под кроватью. Петарды, которые они с дедушкой воткнули в горшки с геранью, — ничто по сравнению с тем, что есть у него в комнате. Он потратил все деньги, которые дедушка и родители подарили ему на Рождество, чтобы купить всю эту пиротехнику. А принес ее одноклассник из Неаполя. Не какая-нибудь ерунда. Тритрак, фейерверки, бенгальские огни, ракеты. Целый арсенал.
«Микеле, Микеле! Ты что, ничего не слышишь? Сестра попросила у тебя воды».
