И Лёхин принялся изучать помещение.
По обе стороны эстрады стояли небольшие группы людей: девушки одеты и причёсаны, как Диана, юноши в джинсах и свободных чёрных рубахах. Они странно переговаривались между собой — заметил Лёхин: не глядя друг на друга, а будто разглядывая посетителей кафе и обсуждая именно их. На груди каждого блестела какая-то маленькая штучка — судя по всему, тот же медальон буквой "К".
Ближайшие к эстраде столики занимали пары, что неудивительно, если вспомнить размер столиков. Но, приглядевшись, Лёхин вновь озадачился: за каждым столиком один из пары оказывался либо юноша, либо девушка, как две капли воды похожие на тех, топтавшихся у эстрады.
А вот активная жизнь вовсю кипела за спиной Лёхина. Там, видимо, расположились завсегдатая заведения. Они свободно перемещались между нормальными столиками и совершенно не выглядели несчастными, как представлял себе Лёхин после разговора с Саней. Ни девушек, ни юношей в "униформе" среди них не было. Зато время от времени появлялся тот высокий тип, что пожаловал в гардеробную вместе с Дианой. Он кивал одному, отвечал на вопрос другого, склонялся над столиками с третьими и незаметно исчезал.
И Лёхин живо заинтересовался странным местечком, где в стенах горели уютные бра, где народ себя вёл активно и общительно. Прямо клуб по интересам!
Забыв о Диане, он было встал.
— Заждался, милый?
В ответ он едва не зарычал. Непроизвольно. Бывало у него в последнее время такое: вырвется "угу" на самых нижних нотах — чем не рычание? Этот недовольный рык он, кажется, перенял у Дормидонта Силыча, купца бывшего. А что? Здорово! И говорить не надо — всё понятно, как рыкнешь разок…
Пока она, изящно подобрав платье у бёдер, садилась на пододвинутый им стул, он успел проанализировать себя, чем это он недоволен аж до рычания… А когда понял — чем, ему захотелось повредничать. А что есть более вредного, чем вопросы напрямую? И побольше, побольше вопросов!..
— Диана, это твоё настоящее имя?
— Да, милый.
— Диана, ты меня видишь второй раз в жизни и всякий раз всего несколько минут. Почему ты решила, что я милый? А вдруг я садист какой-нибудь?
Томный ротик Дианы беспомощно раскрылся раз, два, словно она что-то собиралась сказать, начиная с "а". Наконец девушка недоумённо поиграла красивыми бровями и очаровательно пожала плечами:
— Но ведь это очень мило: почти не зная меня, ты дал мне денег на такси. Значит, ты милый и хороший. И сюда пришёл, когда я позвала.
