Чтобы не возвращаться к первой корчаге и не приближаться ко второй.
Потому что глаза Ивана сообщили ему, что уж больно эти горшки похожи на человеческие головы.
И причина этого сходства была слишком очевидной.
Чьи-то сильные руки поставили на ноги потрясенного до глубины души царевича и заботливо отряхнули ему платье. Иван обернулся, чтобы поблагодарить, но никого не увидел. Никого и ничего, кроме двух пар кистей мозолистых загорелых человеческих рук. На безымянном пальце одной из них даже было надето кольцо.
"Очевидно, "нехватка рабочих рук" — это не про сестру Серого", — откуда-то со стороны пришло в голову царевичу. — "А головы, наверное, занимаются приемом посетителей и планированием работ по хозяйству. Каждая для своей пары рук."
Несмотря на ясность мышления, царевич чувствовал, что еще одна, самая маленькая капля в чашу его рассудка — и он за последствия не отвечает.
И вряд ли когда-нибудь снова будет.
— Если бы я знала, что у Серого бывают такие впечатлительные друзья, я бы тебя хоть предупредила, — раздался сзади голос.
Иван неестественно медленно повернул голову и украдкой выглянул из-за плеча.
Откуда-то появилась Ярославна и легким жестом отослала руки прочь.
Иван обдумал сказанное.
"У моей избушки куриные ноги, на колья в заборе насажены человеческие головы, во дворе работают руки без всего остального, а сама я — Баба-Яга."
Хм. Может для кого-то это и прозвучало бы успокоительно…
На свой счет Иван сильно сомневался.
— Вы — Баба-Яга, — для простого вопроса это прозвучало очень уж обреченно.
— Во-первых, Иванушка, мне и тридцати еще нет, какая ж я тебе "баба"…
— Извините, — смутился Иван.
— …А во-вторых, не Яга, а Ярославна; хоть ты и не помнишь, а Серый нас друг другу представил.
При этих словах царевич смутился еще больше, если только это было возможно.
— Когда-то давно и в самом деле была такая особа — Ядвига Пантелеевна Ягодайкина, баба Яга для своих, — не обращая внимания на смущение царевича, или не показывая виду, что обратила, продолжала Ярославна.
— Нраву была вздорного, характера скверного, неуравновешенного, но получилось так, что попала в довольно известные истории, и после этого ее имя стало нарицательным, а все, что она когда-либо делала или говорила, стали приписывать нам всем. И совершенно напрасно, должна я тебе сказать. Это все равно, как если бы всех младших сыновей царей называли Иванами, и говорили, что за чем бы в поход этот Иван не отправился, он обязательно преуспеет только потому, что он — младший. Да, и вот только потому, что эта самая Яга проходящих кормила-поила, парила в бане, укладывала спать, а утром отправляла дальше по своим делам, а те после всем об этом рассказывали, составилось превратное мнение, что наши жилища — это что-то вроде пансиона, скрещенного с банно-прачечным комбинатом, и кто попало в любое время может завалиться туда как к себе домой. И все это только потому, что те, кого после баньки она по ИХ делам НЕ отправляла (или по крайней мере не в том виде и составе, в котором они к ней пришли) никому об этом не рассказывали. И вот, пожалуйста, налицо испорченная необъективной информацией репутация — из-за одного человека страдают все, отбиваясь от толп различного рода авантюристов и искателей приключений на свою… — Ярославна благовоспитанно не закончила предложение.
