– Так точно, – говорю, – надо. Но капитан Кузнецов, а приписано к Владивостоку.
– И называется «Эметечек»?! – вспылил Буба. – А я как докладывать буду?! Береговой охраной США арестовано и отконвоировано в Ном советское рыболовное судно «Эметечек»?! Что они там обо всех нас подумают?! Не можешь сам перевести – позови Матвийца!
– Только что ушел. Полчаса вместе слушали – и без толку. Никто не может понять, что это такое. Ничего в голову не приходит! Может, это какой-нибудь казахский акын, может, очень заслуженный чукча, может, татарский поэт или азербайджанский писатель? Может, какой-нибудь выдающийся деятель из братской Монголии или венгерский композитор. Мы же их всех не знаем! Огромный соцлагерь, полно разных народов, таланты девать некуда!
– Девать есть куда! – махнул рукой Буба. – А вот знаем мы о них, действительно, мало. Читаем недостаточно, в театры не ходим – здесь не Москва! – майор вздохнул и нахмурился. – Но выяснить, кто он такой – этот М.Течек, обязаны! Так что иди и думай! И все пусть думают!
Армейское начальство не поймешь! То – думать не мое дело, то – иди и думай!
– Всем приказано думать, – объявил в большой комнате и снова надел наушники.
– Только без меня! – оградился ладонями Леша. – У меня справка на подходе.
Стали думать без Леши – результат тот же.
Бьется разведка, а никак – не может определить названия судна своей страны. Даже зло берет. На американцев, естественно. Нашли на кого наброситься! Лучше б «Зарю Востока» сцапали!
Целый день я бился и ничего не придумал. И никому ничего путного в голову не пришло. Ну кто же он такой, этот странный «Эметечик»? Или «М.Течек»? Кто он по национальности и что совершил? Или она? Может, это вообще американская или южноафриканская коммунистка, томящаяся в застенках апартеида! Я даже представил себе эту гордую красавицу Мэри Течек, бросившую вызов миру капитала, и отчаянно захотелось написать ей письмо дружбы. Но из приемного центра позвонил Саша Матвиец:
– Мы твой ребус разгадали! Забегай на минутку, сам посмотришь!
Я скорей на ПЦ. Саша хитро улыбается. Хватаю свежую, только из БПА «портянку», а на ней ясными латинскими буквами: «Armaturschik».
Ну и великий английский язык – это ж надо, как слово изуродовали!
А с другой стороны, какой только мудак, прости господи, догадался рыбацкую коробку арматурщиком обозвать?!
