С Лаврентием Павловичем Берией Мессингу пришлось видеться несколько раз. Встречи с этим неприятным и, как он сразу определил, лживым и коварным человеком наполняли его душу страхом.
Этим он поделился с женой, и она очень переживала, когда за мужем приезжала машина и он, в сопровождении грузина с военной выправкой, направлялся к автомобилю, стоявшему у подъезда. Впервые это случилось сразу после возвращения Мессингов из эвакуации.
Однажды за Вольфом Григорьевичем, без предупредительного звонка, явился невысокого роста крепкий грузин с цепкими руками. О том, кто это мог быть, рассказал друг нашей семьи поэт Исаак Борисов. После закрытия издательства еврейской литературы он зарабатывал на жизнь в спортивной прессе. Сам в прошлом хороший спортсмен, Борисов писал очерки о борцах, штангистах и боксерах в газете «Советский спорт» и небольшие брошюры – в спортивном издательстве, писал отлично, обладая литературным даром и зная спорт, как говорится, изнутри. И вот однажды, шагая по улице Качалова, он встретил известного борца, о котором недавно издал книжку. Поздоровался с ним, но тот прошел мимо, не ответив на приветствие, как мимо чужого и незнакомого человека. Обескураженный Борисов догнал спортсмена.
– Ты что, не узнал меня? – удивился писатель. – Ведь мы с тобой встречались несколько дней подряд, ты мне рассказывал о своей жизни. Вышла моя книжка о тебе, получила прекрасную рецензию. Ты что, не читал ни книгу, ни рецензию? Или не доволен тем, как я написал?
Спортсмен, смутившись, остановился на мгновение.
– Я в охране Берии, – глядя в сторону, тихо вымолвил он и поспешил отойти от Борисова, который после его слов сообразил, что находится рядом с особняком наркома госбезопасности.
Не исключено, что бывший спортсмен приехал за Вольфом Григорьевичем и повез его к Берии, которого Мессинг впервые увидел столь нервным и хмурым. Лаврентий Павлович разложил перед ним на столе пять фотографий военных в генеральской форме.
– Что вы можете сказать о них? – сурово произнес Берия.
– Они живы, – внимательно разглядев фотографии, сказал Мессинг.
– Я знаю, – попытался через силу улыбнуться Берия, но вместо улыбки его лицо исказила злая гримаса. – Пока живы. Меня интересует другое. Что вы думаете о каждом из них. Какие они люди?
– Честные, – не задумываясь ответил Мессинг, заставив Лаврентия Павловича нервно поправить пенсне. – Характеры у них разные, – испуганно вымолвил Вольф Григорьевич, – но глаза чистые, взгляды прямые, ничего предосудительного я в их лицах не замечаю.
