) Но невеста оказалась беременной. Сама даже удивилась, вроде так мало знакомы. А один сыночек уже живет без отца. Хватит, пожалуй. И Люба произносит фразу, знаменитую в семейных анналах: «Либо ты делаешь мне предложение по всей форме. Либо я делаю тебе аборт». Чувствовала, что в ней девочка. Ужасно хотелось ее, маленькую, носатенькую, с хрустальным голосишком, с 42-м размером ноги».
Возможно, в мечте о ребенке Алла Боссарт допускает свои фантазии. Но важно другое – в ее воспоминаниях четко и интересно описаны характеры Любы и Сергея, их пред брачные взаимоотношения, которые непременно скажутся в дальнейшей актерской жизни Любови Полищук.
Пора рассказать о семье, в которую непросто было войти Любе, в очень известную семью писательницы Мариэтты Шагинян, награжденной орденом Ленина, четырьмя орденами Трудового Красного Знамени, орденами Красной Звезды и Знаком Почета, удостоенной звания героя Социалистического труда и Лауреата Ленинской премии (1952 г.).
Многочисленные награды оценивают лишь одну сторону научно-литературной деятельности Мариэтты Сергеевны Шагинян, посвященную жизни и работе создателя советского государства Владимира Ильича Ленина. Но существовала и другая, не менее, если не более интересная часть ее деятельности, относящаяся отнюдь не к ленинцам, а к противникам его режима, полная дружеского к ним расположения. Как уживались в характере этого неутомимого писателя и научного работника эти две противоположные сферы – ответить трудно, и разгадка этого странного явления, по-моему, еще впереди.
Отец Сергей Давыдович Шагинян, сын армянского священника, талантливый врач-диагност, умер совсем молодым, сорокалетним. Мать, Пепронэ Яковлевна, из армянского купеческого рода Хлытчиевых, отлично играла на рояле. Братья и сестра – незаурядные музыканты и художники.
Смерть отца настигла Мариэтту, когда ей было тринадцать лет. Поскольку у матери не было средств, Мариэтту и ее младшую сестру Лину определили в привилегированный полу дворянский пансион Ржевских. Девочка растет с сознанием, что с самого начала должна надеяться только на себя. Позднее она гордилась тем, что «начала свою трудовую биографию в том же возрасте, что и большинство производственных рабочих». Поэтический дебют девочки был удачен. Она примыкает к поэтическому течению символистов, где тон задавали Александр Блок, Анна Ахматова, Валерий Брюсов. В поисках истины Шагинян металась от религиозно-философского общества декадентов Зинаиды Гиппиус и Мережковского до рабочих кружков.
