Люба отвечала в одном из интервью: «После развода с первым мужем мы вдвоем с сыном прожили 12 лет. А потом я встретила Сергея – своего второго мужа. Знаете – сначала я его не «разглядела». Но мужчина не должен сдаваться сразу. Он обязан быть упрямым, настойчивым, завоевать женщину. И Сергей меня завоевал. Через какое-то время я поняла, что это – мой человек, что мы совпали».
Алла Боссарт считает, что Любе повезло бы в жизни больше, если бы ее мужем стал какой-нибудь великий режиссер. При ее мощном трагикомическом характере на эту роль лучше других подходил Феллини. «Но им стал Серега Цигаль, художник, врун, болтун и хохотун, больше похожий на нее, чем она сама. И это, думаю я, было самым крупным выигрышем в игре – жизни Любы Полищук», – утверждает Алла Боссарт.
Не буду с ней спорить. Зачем? Во-вторых, с тем, что апробировано одной жизнью, может поспорить только другая жизнь. А где ее взять? Действительно, поначалу Сергей Любе не «глянулся». Тогда его стали обкладывать как волка. «Пол-Москвы включилось в это знакомство. Золотой мальчик из коктебельско-арбатской детской должен быть ей представлен. Серьезно. И по полной форме. Ему сказали, что она любит цыган – якобы в это время у нее с цыганом был роман. Ромэн-роман. Отбить и перебить! И является. Рожа круглая, щеки красные, на голове какая-то чащоба – всей этой красоты с косичкой и здоровенными усищами еще не было. Брючки короткие, ботинки на высоком каблуке и ходит как-то боком, как петух, заваливаясь на сторону».
Я в те годы Сергея не знал, и полностью отдаюсь мнению подруги. Не спрашивать же у Сергея, каким он в то время был. Он мог бы и забыть, к тому же такой пылкий влюбленный человек бывает не полностью адекватен.
Подруга у Любы честная и не завистливая. Ей и слово: «Ботиночки жали, одолженные у дружка. Любка же длинная, особенно на сцене, боялся, что будет ниже ростом. Смотрит красавица, примечает: ох и чучело, и грязь под ногтями (а грязь рабочая, между прочим, ювелиркой жил, въедается намертво).
«Не сойдемся, – думает, – разгильдяй какой-то, я и сама такая».
Но после прокатил ее по льду на своем «жигуленке» – грязном, все в шерсти от собак, но пахло вкусно… И машину занесло, и он бедовый! Глянулся – короче. После театра, как водится, поехали в ресторан ВТО, там Люба, чтобы получше выглядеть, махнула для начала три бутылочки пивка. Маленькие такие бутылочки… «Двойное золото». Сказочное было пиво. И все понравилось! Все! Что все 49-го года, все тельцы, как и она. Прекрасные художники, прекрасные мужики… А этот с ногтями, на каблуках – прекраснее всех. Никогда не было Любане так тепло и уютно. Все на душу легло, все – свое. Может, созрела? Сережа, сравнительно молодой холостяк, был в том замечательном состоянии, какое бывает между браком первым и вторым. Но чтобы прямо немедленно жениться… (Тут он призадумался и малость испугался. –
