Кэм вытер руки. — Думаю, я только что установил рекорд.
— Как ты можешь так легко отнимать человеческие жизни, "- сказал Даниэль. — Это для меня загадка.
— Этот парень заслужил на смерть, — сказал Кэм. — Ты действительно не видишь в этом спортивную игру?
Даниэль плюнул с призрением на лице. — Она не игра для меня.
— И поэтому ты точно проиграешь.
Даниэль схватил Кэма за воротник его длинного, серого непромокаемого пальто и собрался бросить его в воду так же, как он только что бросил того мужчину. На их лица проплывающее облако отбросило тень.
— Полегче, — сказал Кэм, отбрасывая руки Даниэля. — У тебя множество врагов, Даниэль. Но прямо сейчас я не один из них. Помни про перемирие.
— Вынужденное перемирие, — поправил Даниэль. — Восемнадцать дней новых попыток других убить ее.
— Восемнадцать дней для тебя и меня, чтобы уничтожить их, — поправил Кэм.
Это была старинная небесная традиция — восемнадцатидневное перемирие. На Небесах восемнадцать — счастливое число, несущее свет. С помощью этого числа и делились все небесные группы и категории. На некоторых смертных языках, восемнадцать означает непосредственно жизнь — хотя в данном случае, для Люси, это могло так же легко означать смерть.
Кэм был прав. Поскольку новости о ее смертности расползлись по всем небесным уровням, ряды ее врагов удваиваются и удваиваются каждый день. Мисс София и ее последователи, Двадцать четыре Старейшины, были все еще против Люси. Даниэль бросил взгляд на Старейшие тени, оставленные здесь Дикторами только этим утром. Он заметил что-то еще, слишком темное, более хитрое, то, что он не признал сначала.
Столб солнечного света пронзил облака, и взгляд Даниэля зацепился за что-то блестящее. Он обернулся и встал на колени, чтобы найти единственную серебряную стрелу, установленную во влажном песке. Она была более тонкой, чем обыкновенная стрелка, унылого серебряного цвета, окруженная гравированными разметками. Она была горячая.
У Даниэля перехватило дыхание. Прошли века с тех пор так как он ощущал звездный жар. Его пальцы дрожали, он мягко потянул ее из песка. Очень осторожно, чтобы избежать прикосновения к ее смертельному тупому концу.
Теперь Даниэль знал, откуда появилась те странные тени среди Дикторов этого утра. Новости были еще более страшными, чем он боялся. Он повернулся к Кэму, держа в своих руках тоненькую стрелу. — Тот человек не действовал в одиночку.
Кэм напрягся при виде стрелы, протягивая руку, чтобы коснуться ее. Он прикасался к ней с таким же благоговением, как и Даниэль. Они оба знали, что это было невероятная редкость. — Слишком ценное оружие, чтобы оставить его здесь. Изгой, должно быть, сильно спешил убраться отсюда.
