В нем, в этом громе, совершенно затерялся вопль отчаяния, который издала Элеонора Константиновна Бабешко, рассыпая вокруг звездные искры бриллиантов. Помолвка рушилась на глазах — это было ясно всем, кому в этот момент пришло в голову взглянуть на искаженное лицо невесты.
Петечка робко тронул Элеонору за пухлое плечико:
— Кроличек, а ты не знаешь, кто это там с Олей?..
— Хрен в пальто.
— Кроличек, я не понимаю… Это как-то…
— Что?! Не нравится? Так иди к ней. Иди, иди. Отбей ее у этого Воплощения Тестостерона, набей ему морду, перекинь свою Олечку через плечо и трахни прямо на штурвале…
Ошеломленный Петечка отступал, а малиновая Элеонора наступала, сдвинув брови и больно тыкая пухлым пальцем ему в грудь. В данную минуту Петечка олицетворял для нее крах всех надежд и чаяний. Единственная возможность унизить и уничтожить непобедимую Ольгу Ланскую рушилась, а Петечка… несчастный голубоглазый Петечка был всего лишь тем, кто всегда подворачивается под руку и автоматически становится виноватым.
Ничего этого Ольга не видела. Кирилл, то и дело целуя, пронес ее до самой двери в каюту и поставил на пол только здесь.
— Леля, вперед! Я — лицо сопровождающее.
— А мы точно в одной каю…
Она не договорила, открыв дверь.
Нет, каюта не поражала воображение размерами, не была инкрустирована жемчугом и красным деревом — это была просто очень хорошо и дорого отделанная каюта. И, разумеется, внимание Ольги Ланской было приковано вовсе не к убранству в целом.
Посреди комнаты стояла кровать, которую просто НЕЛЬЗЯ было назвать иначе, чем «сексодром». На ней могли поместиться человек семь — это свободно, а если бы всех их связывали неформальные узы любви и дружбы — то и все восемь!
И застелена была эта кровать черным шелковым бельем!
Кирилл Сергеевич Андреев издевательски пропел над ухом ошеломленной Ольги:
— На редкость извращенный вкус, просто на редкость! И заметь — я это предсказывал! Когда ты мне его покажешь?
— Кого?
— Что значит — «кого»?! Того, из-за кого ты должна была — по мысли автора — метаться без сна по этим траурным простыням, скрежеща зубами и испытывая дикие муки ревности! Того, кто бросил тебя, растоптав хрупкий цветок твоей любви…
— Кирилл, не надо…
Ольга произнесла это тихо и растерянно, потому что в голосе насмешливого демона с синими глазами явственно слышались странные нотки. Нечто вроде злости. Раздражения. Пресловутой ревности… Ревности?.. Ольга повернулась к своему спутнику.
— Сегодня в полночь будет банкет по поводу первой встречи. Там и познакомитесь. Только не забудь, что ты из Англии.
