У старика рот не закрывался. Повезло, что удалось вернуть этих двух змей вот так, посреди города. Никогда не знаешь, что люди сделают, если обнаружат, что носишь змей. Однажды в Эль-Келаа они всех вытащили и убили, одну за другой, прямо у меня на глазах. Год работы. Пришлось вернуться домой и начать все снова.
Уже за едой Аллал заметил, что гостя клонит в сон. Как же это произойдет? спросил себя он. Никогда не скажешь заранее, что будешь делать, а мысль о том, что придется брать в руки змею, тревожила его. Она ведь может меня убить, думал он.
Когда они поели, выпили чаю и выкурили несколько трубок кифа, старик растянулся на полу и сказал, что будет спать. Аллал всколчил на ноги. Вот сюда! сказал он старику и подвел его к своей циновке в нише. Старик лег и быстро уснул. В последующие полчаса Аллал несколько раз подходил к нише и заглядывал в глубину, однако ни тело в бурнусе, ни голова в тюрбане не шелохнулись.
Сначала он вытащил свое одеяло и, связав три угла вместе, расстелил на полу четвертым углом к корзине. Затем поставил на одеяло миску с молоком и кифом.
Когда он ослабил шнурок на крышке корзины, старик кашлянул. Аллал замер, ожидая услышать надтреснутый голос. Поднялся легкий ветерок, пальмовые листья заскрежетали друг о друга, но из ниши не донеслось ни звука. Аллал переполз в дальний угол комнаты и присел у стены, не сводя глаз с корзинки.
Несколько раз ему казалось, что крышка шевелится, он решил, что ошибается. И вот он затаил дыхание. Тень у основания корзины двигалась. Одна из тварей выползла с дальнего края. Помедлила немного прежде, чем двинуться на свет, но когда свет упал на нее, Аллал выдохнул молитву благодарности. То была золотисто-красная. Когда она, наконец, решилась приблизиться к миске, то сначала проползла вокруг, осматривая ее со всех сторон, и лишь потом опустила голову к молоку. Аллал наблюдал, опасаясь, что чужой вкус пасты из кифа отпугнет ее. Змея не шевелилась.
Он подождал еще полчаса или дольше. Змея оставалась на месте, опустив голову в миску. Время от времени Аллал поглядывал на корзинку — не выползла ли вторая. Ветерок не утихал, ветви пальм терлись друг о друга. Когда мальчик решил, что пора, он медленно поднялся и, не сводя глаз с корзины, где, очевидно, по-прежнему спала вторая змея, протянул руку и собрал в кулак три связанных конца одеяла. Затем подобрал четвертый так, чтобы и змея, и миска соскользнули на дно мешка. Змея шевельнулась, но он решил, что она не сердится. Он точно знал, где ее спрячет: между камней в пересохшем речном русле.
