У въезда в Косые Броды она остановилась, из кабины неторопливо шагнул эксперт, легко и бесшумно открыл дверцу кузова, сухо спросил:
— Не знаешь, Николай Иванович, где переулок Осенний?
— Дом тринадцать? Дымовы?
— Садись в кабину, шоферу подскажешь.
— Кто пострадавший? Санька?
— Дымов Федот.
Погодин вздохнул, в теле почувствовалась слабость. Он молча нырнул в кабину. Часы показывали ровно шесть. Через десять минут, оставив машину за углом, оперативная группа направилась к дому, где толпились люди. Впереди шел старшина Кучеров, придерживая на коротком поводке овчарку. Увидев ее, толпа зашевелилась, разделилась надвое, образовав свободный коридор, ведущий через калитку во двор. Приехавших встретил начальник районной милиции, низкий, с заметным животом майор Арбузов, следователь прокуратуры Шорохов и сухая молчаливая женщина с уставшим, но миловидным лицом.
— Жена Дымова, — пояснил Арбузов. — Она ездила к сыну, возвратилась в начале четвертого, обнаружила распахнутую дверь и мертвого Федота... В дом, говорит, не заходила. Судя по всему, внутри дома никто не был, исключая убийцу.
Откуда-то из глубины двора появился Колокольчиков, одетый в черный, малоношеный костюм. Погодин отозвал его в сторону, тихо спросил:
— Дымова, значит, убили?
— Похоже. Рана на шее. Говорят, днем ходил по поселку пьяный.
— Кто же мог?
— На почве хулиганства, наверное.
— Пожалуй. У меня тоже нет других соображений. Убийство из-за ограбления, мести, ревности исключено, пожалуй.
— Я так же думаю.
— А группа Крестова не появлялась в училище?
— Нет.
— И не добыто никаких сведений о ее местонахождении, хотя бы предположительно?
— Нет, Николай Иванович. Пока координаты неизвестны. Как под воду спустились и не всплывают.
— Ладно, пойдем. Собачка отдохнула. Пора ей и нам приступать к действиям.
После короткого обмена мнениями было решено: с Бураном, если он возьмет след, уходят Кучеров и Колокольчиков. За ними будет двигаться машина. Следователь Шорохов, с участием эксперта-криминалиста, начальника милиции и понятых, проводит осмотр трупа и место происшествия. Погодин действует по своему усмотрению.
— Можно начинать, — обратился следователь Шорохов к Кучерову. — Только поаккуратнее, следы не деформируйте.
— Знаем, — обронил старшина, ласково поглаживая широкий лоб овчарки, которая, закрыв глаза, преданно жалась к левому бедру хозяина.
— Рядом! — Кучеров выбросил полусогнутую правую руку вверх.
Сидевший смирно, Буран вскочил, напрягся, готовый мгновенно реагировать на малейшее движение своего повелителя.
