— Да, — смущаясь под насмешливыми взглядами окружающих, ответил я, только не все, а особо отличившиеся.
Присутствующие засмеялись, одобряя мой ответ, а несколько позднее один из них прошептал мне на ухо:
— Сынок, аккуратным нужно быть везде — такая у тебя профессия.
Был у нас один лётчик-армянин, Норайр Вагинакович Казарян, а среди своих попросту Норик. Про него говорили: «Наш Казарян — самый храбрый из армян». Он легко летал на всём, несмотря на свой явно небольшой рост.
— Норик, — обратился к нему как-то один «юморист», — а я знаю, как ты тормозишь на посадке, когда садишься на Ту-128.
— Как? — спросил тот, уже чувствуя подвох.
— Стоя, ведь сидя ты до педалей не достаёшь.
Последние слова потонули в громком хохоте окруживших их зрителей. Казарян, любивший рисовать живописных котов двумя росчерками пера на всём, что попадёт под руку, включая сидящего рядом соседа, не замедлил поместить одного из них на тыльной стороне новой фуражки шутника. Но в первый же морозный день, когда по команде «Две минуты» лётчики кинулись к выходу, на бегу надевая шинели, Норик обнаружил, что его шинель «заперта» через петлицы огромным амбарным замком. Вернувшись весёлыми с обеда, все обнаружили, что маленький армянин допиливает ножовкой толстую дужку замка.
— Норик, — наклонился над ним «юморист», — ты что делаешь?
— Проходи давай, — пробурчал тот, смахивая пот со лба, — ты поел, другие тоже хотят.
— Вот чудак, так этот замок без ключа открывается, — воскликнул собеседник и… отбросил дужку в сторону.
Надо было видеть в этот момент Норайра Вагинакрвича, растерянно смотревшего на проклятый замок:
— Знал ведь, что ты меня подловишь, но чтоб так просто! — развёл руками побеждённый.
Подшутили и над В. Барановым как над старшим в автобусе, прицепив на петлицы его кителя эмблемы автотранспортной службы с большими колёсами. Долго не замечая изменений в форме одежды, он, как всегда, с важным видом начальника усаживался на переднее сиденье старшего, оглядывал всех сидящих и спрашивал:
— Ну что, все сели?
Лётчики так давились от смеха, что, не в силах ответить, только кивали головами в знак согласия.
В лётной столовой одному большому любителю свежего салата нарезали полную тарелку листьев с комнатного растения, росшего тут же, в кадушке. Сев за стол, «любитель» с удивлением спросил соседа:
— Что это мне сегодня так повезло?
— Просто ребята решили отказаться в твою пользу, — ответил тот, наблюдая, как быстро исчезает «салат» с тарелки.
