Едва ли столичные красавицы узнали бы своего любимца. Ну и рожа смотрит из тазика с водой, и не поверишь, что отражение. Точеное лицо осунулось - ну точь-в-точь вурдалак, ночью увидишь - испугаешься. Голубые глаза стали еще красивее - оттенены не сходящими уже с неделю синяками. Светлые кудри свалялись, как войлок, причесывай, не причесывай - все едино. И шлем уже начал лысину протирать. А мне всего двадцать четыре. Нет, хорошо что это не настоящее зеркало. Поди-ка, расколи бронзовый лист. А так зачерпнул воды, побежала рябь - и рожа исчезла, как не было. Холодная, зараза! Но сон смывает хорошо.
Вот вернусь в столицу, первым делом пойду к цирюльнику. К самому лучшему. Потом на Суконную, к Рэду-портному, пьянице рыжему. Пусть за одну ночь сочинит платье по последней моде, да такое, чтобы все придворные щеголи рты поразевали. Втрое заплачу. А потом - в загул. Всех перепробую, от служанок кабацких до графских дочек. И обязательно навещу Линду. Плевать мне, что ей уже под тридцать и слывет старой девой. Если надо, опять полезу в окно, как тогда. И пускай Рудольф Де Брас, братец ее, за меч хватается. Теперь он мне не противник. И вышибут меня обратно в Кариссу, ровно по папенькиной просьбе - поближе к герцогу Таалю, родовому нашему врагу. Да куда уж ближе!
Только блажь все это. Дорога в столицу мне теперь закрыта. До победы, по крайней мере. А там уж как кости лягут. Это только поговорка такая, что победителей не судят. Судят, да еще как. Как маршала Дэна. Простодушный ты мой учитель, как мне тебя не хватает!
Интересно, а когда все это, собственно, началось? Когда кончились силы терпеть всю эту дурацкую карусель и созрел нарыв из злобы и обиды, готовый прорваться в любой момент? Не тогда ли, когда высокомерно отмахнулись от меня на военном совете, а старого Ральфа, который три десятка лет командует карисской гвардией и уже четырех королевских наместников здесь повидал, и вовсе в зал не пустили - неблагородный, мол? Или раньше, когда Его Высочество, сопляк рыжий, смотрел на меня, белый от злости, будто хотел отправить на конюшню пороть? Смотрел, а сказать ничего не мог - мешало брошенное к его ногам бело-черное, в шахматную клетку знамя Ральфа Ландваля, рыцаря винделандских кровей, нашедшего свой конец в мутном Лейне. Да, наверное, уже тогда. Хотелось плюнуть на все и просить отставки. Капитан Ральф удержал. Ральф и виконт Деррик. Жаль виконта. Погиб, прикрывая отступление. Просто остался на том берегу. Как на другом берегу реки, отделяющей этот мир от мира теней. А все по вине сопливого мальчишки и придворных блюдолизов.
